Бездна

Она вскинулась съ мѣста, какъ спугнутая съ вѣтки птица, и побѣжала въ покой матери.

Александра Павловна сидѣла за письменнымъ столомъ и своимъ длиннымъ и крупнымъ англійскимъ почеркомъ писала въ Москву пріятельницѣ своей, Лизаветѣ Ивановнѣ Срѣтенской, съ которою состояла въ вѣчной перепискѣ по разнымъ дѣламъ благотворенія, на что сердобольная маленькая особа постоянно выпрашивала у нея денегъ. Предъ нею лежало нѣсколько крупныхъ, только что вытребованныхъ ею изъ конторы ассигнацій, имѣвшихъ сопровождать письмо; но, заслышавъ шумъ дочернихъ шаговъ, она торопливо подсунула ихъ подъ бюваръ (никто и никогда, по ея правиламъ, не долженъ былъ знать, кому и какъ она помогаетъ).

— Мама, вскрикнула съ-оника Маша, влетая къ ней въ кабинетъ, — два дня тому назадъ, въ четвергъ, когда ты возвращалась отъ этой… отъ Сусальцевыхъ, ты съѣхалась съ Григоріемъ Павловичемъ, какъ бы невольно подчеркнула она это необычайное ей обозначеніе Юшкова именемъ его и отчествомъ, — онъ ѣхалъ изъ города, и ты пересадила его къ себѣ въ коляску и привезла?

— Да, конечно, отвѣтила Троекурова, глядя на дочь во всѣ глаза.

— Онъ не говорилъ тебѣ, что видѣлся тамъ съ этою госпожей, и что они даже ѣздили куда-то вмѣстѣ?

У Александры Павловны отъ тревожнаго изумленія даже вспыхнула краска на лицѣ:

— Нѣтъ, Маша, не говорилъ… Я даже, помню, спросила его, не встрѣтился-ли онъ съ нею въ городѣ, потому что мнѣ въ Сицкомъ сказали, что она туда уѣхала, и онъ отвѣчалъ, что нѣтъ.

— Значитъ, онъ солгалъ… Солгалъ! съ какимъ-то неодолимымъ выраженіемъ омерзѣнія выговорила дѣвушка и опустилась разомъ, будто подкошенная, на кресло противъ матери.

— Другъ мой, что это ты, почемъ ты знаешь! пролепетала та, стараясь сохранить все свое хладнокровіе и все сильнѣе волнуясь между тѣмъ.

— Она была здѣсь сейчасъ, Настасью Дмитріевну привезла обратно, и говорила прямо при ней и при Анфисѣ Дмитріевнѣ, что "въ тотъ разъ", въ четвергъ то-есть, непремѣнно, она куда-то съ нимъ ѣздила и не успѣла всего сказать ему, что хотѣла. Такъ нельзя при всѣхъ лгать… Она говорила правду! И даже спросила еще, дома-ли онъ… чтобъ опять съ нимъ куда-нибудь ѣхать, вѣрно! со взрывомъ негодованія домолвила Маша.

Александра Павловна растерянно глядѣла на дочь, не находя ни единаго слова въ отвѣтъ ей, въ утѣшеніе. Прошло нѣсколько минутъ въ какомъ-то оцѣпенѣломъ съ обѣихъ сторонъ молчаніи. Маша недвижнымъ взглядомъ уставилась въ противоположную стѣну, на которой висѣлъ въ большой золотой рамѣ портретъ бабушки ея, Лукояновой, и словно такъ и замерла на немъ.

Но вотъ она внезапно оторвалась отъ него и, обернувшись къ матери чуть-чуть примигивавшими глазами (она ужасно напомнила отца своего въ эту минуту), заговорила совершенно спокойнымъ и ровнымъ голосомъ:

— Вотъ видишь, мама, тутъ, можетъ быть, ничего нѣтъ дурнаго; она, можетъ быть, пригласила его поѣхать съ нею въ лавки, или куда-нибудь, все равно… Но онъ солгалъ, мама, понимаешь ты, солгалъ, и я этого перенести не могу… Ты объяснись съ нимъ, или не объяснись, это какъ знаешь, а я не могу, не могу, я не хочу его видѣть!..

— Маша, какъ же это? вскликнула Александра Павловна:- ты сама говоришь, что тутъ, можетъ быть, ничего нѣтъ дурнаго и какое-нибудь недоразумѣніе вышло, а онъ, можетъ быть, въ рассѣянности отвѣчалъ мнѣ "нѣтъ" вмѣсто "да"… И какъ же это ты сдѣлаешь, чтобы не "видать" его, когда живемъ мы въ одномъ домѣ, и онъ обѣдаетъ съ нами, и все…

— Мама, какъ хочешь, и голосъ Маши зазвучалъ тѣмъ металлическимъ оттѣнкомъ, который еще разъ напомнилъ Троекуровой ея мужа въ тѣ рѣдкія мгновенія, когда не въ силахъ бывалъ онъ сдержать пронимавшаго его возбужденія мысли или чувства, — но я сказала, какъ есть: видѣть это теперь я не могу. Пусти меня уѣхать отсюда!

— Куда это, куда? совсѣмъ перепугалась Александра Павловна.

— Вася давно уже просился у тебя ѣхать въ Саровскую пустынь съ Вячеславомъ Хлодоміровичемъ, и ты обѣщала ему, только все не рѣшаешься спросить папа, боясь, что это ему не понравится. Я сейчасъ къ папа схожу и скажу, что и мнѣ хочется туда и что съ нами поѣдетъ Анфиса Дмитріевна, — она конечно не откажетъ, если я попрошу ее… А не то отпусти меня къ тетушкѣ Бородиной; она тебѣ еще на прошлой недѣлѣ писала, прося, чтобы я пріѣхала погостить на недѣлю. Это даже лучше, потому что папа ее любитъ и къ ней отсюда по желѣзной дорогѣ всего два часа ѣзды.

Но бѣдная мать все еще не въ состояніи была "сообразить", уяснить себѣ, насколько "серьозны" были побужденія, вызывавшія это нежданное рѣшеніе дочери.

— Маша, заговорила она, слегка заикаясь, — въ какое же думаешь ты теперь стать положеніе съ… Гришей?.. Est-ce que tu voudrais rompre avec lui? сама, словно испугавшись своей мысли, досказала она шопотомъ.