Бездна для героя

Пол разрезала вдоль жирная жёлтая линия. Справа непреклонные стрелки приказывали идти вперёд, слева они стремились в обратном направлении. Инга шла по правой стороне – никто не стоял над душой, никто не контролировал, но почему-то переступить черту казалось святотатством.

Сзади увязался мухомор, со рвением оттирая пятнышки от каблуков, заметные только в инфракрасном спектре. Мы не замечаем, как каждую секунду с нас сыпятся частичка эпителия, мелкий волосок, пылинки; техника регистрирует всё.

Минут через десять в конце забрезжил дневной свет.

Инга прорвалась на балкон и увидела внутренний двор. Зеркальные полосы окон перемежались выступающими коричневыми полосами панелей из искусственного камня: казалось, бесконечная змеиная шкура натянута от земли до неба.

Далеко-далеко внизу виднелся единственный квадратик травы, его окружал мерцающий синий забор, прожектора заливали дневным светом со всех углов. Расставленные кругом таблички запрещали в ту сторону даже дышать.

Почему Древо отправило её именно сюда?

Врач, обучавшийся тридцать лет назад. Способна ли она кому-то помочь в будущем, где все технологии шагнули вперёд? Да не шагнули, а усвистели на ракете!

А может – лучше и не знать? Миссия должна быть провалена…

«Надо хотя бы понять, зачем им настолько огромная больница, – решила Инга. – И чего за болезни такие, что никак не подберут лекарство. С чумой ещё в середине двадцатого века справились, какие сейчас могут быть проблемы?»

Только куда идти? Наверное, внутрь.

Это учреждение оказалось не похоже на те больницы, в которых побывала Инга. Совсем. У потолка не вспухала пузырями штукатурка, не шлёпали бабки в халатах и с кружками, железные кровати и бесхозные капельницы не загромождали проход.

Но дело не в том.

Здесь царил порядок. Нерушимый, закостенелый, мертвенный. Попадёшь на его рельсы – и попробуй отверни!

У окна валялась табличка «дезинфицировано». Инга с удивлением заметила, что поднимает её и ставит строго параллельно линии подоконника.

Мадам поймала её. Мадам была тут везде.

Нет, так не пойдёт!

Инга придавила каблуком жёлтую черту, как шею гадюки, и встала посреди чужой дорожки, лицом к стрелкам.

– Стой! – Она выставила вперёд ладонь. На неё неслась тележка, подавая тревожные сигналы. А если не успеет остановиться?..

Завизжали тормоза, носилки развернуло поперёк прохода, матрас полетел в нарушительницу. Робот заголосил:

– Вы чего! Разве так можно! Срочный вызов, не мешайте работать!

Девушка в белом халате закинула обратно матрас, забралась на него – и скомандовала:

– Давай, тащи меня в ординаторскую.

– Куда?

– Живые медики в этом заколдованном замке есть?! К ним и вези!

Мимо замелькали двери; впереди показался тупик, но тележка не сбавляла скорости.

– Угробить меня решил?! – завизжала пассажирка.

Лифт распахнул свои створки за секунду до столкновения. Резиновые ручки носилок врезались в амортизатор, Инга чуть не упала.

– Ничего себе вы больных катаете! – присвистнула она.

– Я к моргу приписан. Пока никто не жаловался, – ответил робот.

В матовой металлической кабине царила прохлада, пахло формалином. Белое табло зашелестело, перекидывая листочки с трёхзначными цифрами; наконец, из динамика звякнуло: «Сто шестьдесят первый этаж».

Снова бешеная скорость, и вдруг – торможение, задний конец тележки поднимается, с размаху звякает колёсами о пол… Нет, так точно свалишься!

Инга соскочила, бросила «свободен» и зашла в указанный кабинет, на котором даже вывески не висело.

Небольшая комната походила на тюремную камеру, или на келью: серые некрашеные стены, иконка над дверью, старая железная кровать без белья, деревянный стол, а за ним…

В небесно-голубом одеянии и головном уборе с «ушками», как у католических монахинь, держа перед собой допотопный планшет, за столом сидела… Кошка.

Полосатая, гладкошёрстная, с белыми щёчками и усами – кошка! В человеческий рост.

После всех приключений трудно было чему-то удивиться; но Инга растерялась.

Инопланетянка встала, плавно подошла к посетительнице. Вертикальные зрачки жёлтых глаз смотрели с теплотой и пониманием:

– Я вижу в тебе боль утраты, ужас перед будущим, неразделённую любовь. Не надо злиться, не надо бравады. Просто поплачь.

– Плакать? Я вам маленькая, что ли? – возразила почти-кандидат-наук и надулась.

…Короткая мягкая шерстка щекотала нос, Инга последний раз всхлипнула и прижалась к ней щекой. От поглаживаний по спине становилось легко и спокойно.

Тут дверь широко распахнулась, в кабинет влетел Доктор. Увидев знакомую, он попятился и чуть не выбежал обратно, но на пороге смерил цепким взглядом утешительницу:

– А, матушка-настоятельница! Опять Сёстры Пленитуд. Оставьте уже свои фокусы, отпустите её!

– Сёстры Пленилун, – поправила кошка.

Она аккуратно отстранила Ингу и, не мигая, подошла к вошедшему:

– Тебе моя помощь нужна больше, чем кому-либо. Ты носишь в душе ад.

– Спасибо – обойдусь! – увернулся Доктор от пушистой лапы.

– Мы разве встречались? – удивилась монашка.

– Встречались. Не с вами, правда.