Бездушная

Она так и осталась сидеть, только голову опустила, скрыв за шелковистой завесой локонов лицо. Руки держала за спиной, что одновременно и порадовало, и вызвало вспышку раздражения. Мужчина неторопливо поправил беспорядок в одежде, застегнул штаны и смерил игрушку взглядом.

– Принеси веревку, она на полке у стены, – приказал он бесстрастно, начав расстегивать рубашку и не отрывая взгляда от фигурки на полу. – И выбери хлыст, от которого тебе будет больнее всего. Возьми ошейник и надень его, потом встань около кровати и жди.

Игрушка подняла голову, несколько мгновений смотрела на него, но в полумраке комнаты хозяин не смог разглядеть выражение ее глаз. Потом она встала.

– Хорошо, господин, – бесстрастным голосом ответила она и развернулась, неторопливо направившись к стене.

Он любовался округлыми ягодицами, представляя, как на мраморной белизне кожи скоро появятся восхитительные красные следы, которые он с наслаждением приласкает, а это податливое тело будет вздрагивать под его губами от вспышек боли… Удовольствие сегодня получит он один, малышка не заслужила. Она заслужила только наказание. Мужчина прикрыл блеснувшие глаза, рот искривился в усмешке, и через мгновение хозяин комнаты избавился от рубашки, оставшись в одних штанах. Вот так лучше.

…Остановившись около полки, девушка взяла аккуратно свернутую веревку, подняла взгляд на стену, где висели разнообразные хлысты. Она все делала отстраненно, словно наблюдая за собой со стороны. Проснувшийся недавно страх бился где-то в глубине сознания, не находя выхода, а вместе с ним росло еще что-то незнакомое, колючее и оттого пугающее. Ощущая, как двигается во рту горячий, большой член, девушка в какой-то момент поймала себя на страстном, почти непреодолимом желании все-таки сжать зубы… Ну и пусть она тут останется, все равно на самом деле она никому не нужна, новый хозяин прав. Никто о ней не вспомнит. Но зато больше не будет боли, а еще она поняла, что не хочет делать то, что ей не нравится или неприятно. И послушной быть тоже не хочется…

Девушка равнодушно прошлась взглядом по коллекции разнообразных хлыстов, и ее рука потянулась к тому, у которого на концах кожаных полосок крепились стальные шарики. Будет очень больно, скорее всего, до крови даже, если мужчина не станет сдерживаться. А он не станет, куколка не сомневалась. Когда же ее пальцы коснулись железного ошейника, выложенного изнутри мягкой кожей, чтобы не натирал, в голове вдруг вспыхнула картинка, и девушка застыла, уставившись невидящим взглядом в стену.

Ее трясло от ужаса и паники, зубы стучали, и слезы никак не хотели заканчиваться. Она стояла на коленях посреди широкой кровати с кованым изголовьем, шею охватывал металлический обруч, от которого шла цепь, – именно ее сейчас медленно накручивал ей на запястья хозяин.

– П-пожалуйста… Н-не надо… – всхлипнула девушка беспомощно, понимая, что бесполезно о чем-то просить или умолять.

Не услышит. Ведь она – его собственность, ее продали. Родители. Она зажмурилась, крепко прикусив губу, так что во рту почувствовался медный привкус крови. По спине скользнула ладонь, вынуждая ее нагнуться, аккуратно собрала рассыпавшиеся темные локоны и потянула, заставив откинуть голову.

– Тебе будет совсем немножко больно, – проникновенно произнес тот, кто теперь был ее хозяином. – Ты скоро привыкнешь, дорогая моя. – И в следующий момент он пропустил остаток цепи сквозь кованые завитушки изголовья, притягивая связанные запястья девушки.

Беспомощность. И страх, от которого темнеет в глазах. Край ошейника неприятно холодит кожу, и кажется, что металл сжимается, лишая дыхания. Она дернулась в панике, хватая ртом воздух, не видя ничего вокруг, цепь вре́залась в запястья, и вспышка боли отрезвила.

– Пожалуйста… – едва слышно прошептала она, тихо всхлипнув.

– Ш-ш-ш… – Хозяин отпустил волосы, и его ладонь снова поползла вниз по спине, к пояснице. – Не надо меня расстраивать, девочка, – мягко произнес он, погладив обнаженные ягодицы. – Раздвинь ножки пошире и постарайся расслабиться, тогда меньше боли будет. И выгнись… – Хозяин надавил на поясницу.

Девушка тихонько захныкала, но, получив чувствительный шлепок по попке, поспешно выполнила приказ, расставив колени и чувствуя себя просто ужасно. Без возможности пошевелиться, открытая, связанная.

– Умница, – довольно произнес хозяин, его ладонь медленно провела по нежным складочкам, и в следующее мгновение девушка ощутила, как в нее проник большой палец.

Тело не хотело впускать, мышцы протестующе сжались, но безжалостное вторжение продолжалось, причиняя все больше неудобства.

– А знаешь, пожалуй, я оставлю тебя девочкой, – вдруг задумчиво произнес хозяин, и, к ее облегчению, палец исчез.

Но ровно через миг оказался совсем в другом месте… Чуть выше, где она никак не ожидала. Охнув, она подалась вперед, стремясь избежать, чувствуя, как щеки вспыхнули от мучительного стыда.

– Нет!.. – вырвалось протестующе.

– Да, непослушная моя, – со смешком отозвался хозяин. – Это будет весьма пикантно, знаешь ли…