Безликая королева

– Я… нет, просто… Извините, я.… Это не то, что вы подумали, я совсем не… хотела врываться в ваш дом. Я просто… заблудилась.

– Заблудилась? – скептически переспросил мужчина.

– Д-да… прошу прощения. Вышло неловко. Я… уже несколько дней брожу по лесу и, кажется, начала терять надежду найти кого-то из людей. Как хорошо, что мы встретились. Вы лесник?

– Дровосек.

– Ах да… дровосек, – повторила девушка, пробежавшись взглядом по сверкающему лезвию топора. – Рубите дрова и продаете. У вас, наверное, есть лошадь? Может… вы подвезете меня до большой дороги?

– И что мне с этого будет?

– Будет, ну… – Гелата замешкалась. – На самом деле у меня ничего нет. Говорю же, я заблудилась… Случайно вышла сюда и прошу вас о помощи, надеясь, что вы хороший человек.

– А если я плохой человек?

– Тогда… я здесь не задержусь, – Гелата осторожно спустилась с лестницы, уже пожалев о том, что завела разговор с незнакомцем. «Что, если он и впрямь какое-нибудь чудовище или насильник? Разве мало я натерпелась? Лучше уйти. Наверняка дорога неподалеку от его дома».

Мужчина всадил топор в пень, около которого валялись щепки, отряхнул руки и направился к девушке. Его высокомерный оценивающий взгляд настораживал.

– Ладно, заходи. Сегодня я не собирался в город, но выеду туда на днях, тогда и подвезу тебя.

Он прошествовал в дом, и Гелата, на мгновение замешкавшись, с опаской зашла следом. Она знала – с ней творится что-то странное. Убитые отец, кролик. Она сама, или невидимая, защищавшая ее сила приходила на помощь в нужный момент. «Нечего бояться. Хороший этот человек или плохой – неважно. В конце концов, он знает обо мне так же мало, как и я о нем». Внезапно в голове Гелаты зазвучала странная, до сих пор неизвестная ей песенка:

«Кто в дом дровосека войдет,
Навечно останется там.
Его уж никто не вернет.
Найдут, может быть, по частям.
В своих погребах дровосек
Хранит самый сладкий мед.
Готовится тот почти век.
Кто выпьет его, тот умрет».

– Иди сюда, садись. Я с утра приготовил репу с волком. Не кулинарный шедевр, но чем богаты.

Гелата прошла в тесную мрачноватую комнату, где располагались печь и крупный дубовый стол. На первой она различила высокий казан, в который дровосек погрузил деревянную ложку, чтобы извлечь содержимое и наполнить им тарелку. Стряпня оказалась желтоватым месивом, напоминающим скудное трактирное рагу. Но Гелата была так голодна, что начала уплетать еду сразу же, как ту поставили перед ней. Мужчина протянул кусок лепешки, и девушка с жадностью выхватила его, пихнула за щеку, и только потом поняла, что переоценила возможности собственной челюсти. Она припомнила, как втайне стащила похожую со стола незадолго до инцидента с отцом. Воспоминания вызвали приступ тошноты, но Гелата сдержала его, с трудом разжевала хлеб и всеми стараниями заставила себя проглотить холодное волчье мясо.

– Думаю, мне есть чем тебя угостить. Схожу, принесу мед, – сказал дровосек, наблюдая за тем, как девушка уплетает его стряпню.

– Как в той песне? – к удивлению для самой себя, поинтересовалась Гелата.

– Песне?

– Ну, да. Была такая, кажется… В своих погребах дровосек хранит самый сладкий мед… Простите. Не обращайте внимания, я несу чушь.

Мужчина задержал на ней пристальный взгляд, затем удалился. Как только шаги стихли, Гелата напела мотив песенки вслух. «Откуда я ее знаю? Не помню, чтобы где-то слышала. А может… слышала вовсе и не я?» Последняя мысль заставила девушку насторожиться. Что-то пытается ее предупредить?

Вскоре дровосек вернулся с банкой золотистого тягучего меда. Он поставил ее на стол, открыл, и Гелата сразу же почувствовала пленительный цветочный запах. Рот наполнился слюной. Хотелось схватить ложку и уничтожить заветную сладость, тем более что в родительском доме ее не слишком баловали вкусненьким. Никогда еще вид меда не пробуждал в ней такой тяги, такого желания попробовать хоть каплю. И все-таки песенка, неустанно играющая в голове, не давала покоя.

– Вот, отведай. Это лучший мед, который тебе когда-либо доводилось пробовать.

– Вы его сами готовите?

– Да. Старый семейный рецепт.

Гелата пододвинула к себе банку и посмотрела на переливающееся золотом липкое содержимое.

– Разводите пчел?

– Нет, но у меня есть коза.

– Коза? Но ведь козы не дают мед.

– Напротив. Мой медокоз доится исключительным отборным медом, но чтобы довести его до совершенства, нужен еще один дополнительный ингредиент и время… много времени.

Гелата удивленно взглянула на мужчину. Он говорил о своем достоянии с такой гордостью и нежностью, что девушка почти решилась отведать расхваленной вкусности. Она практически потянулась к ложке, но в последний момент рука будто столкнулась с невидимым препятствием. Что-то новенькое. Гелате показалось, что на миг она совсем утратила контроль над собственным телом.

– А можно его увидеть?