Безнадежный пациент

– Однако сейчас мы вступаем на самый трудный участок пути, – с искренним сожалением говорит она. – И время от времени я буду выводить вас на болезненные темы. Ваше отношение ко мне может меняться: день ото дня вы станете видеть во мне то врага, то союзника, то беспристрастного профессионала, а иногда, надеюсь, и друга. Как бы вы ко мне ни относились, пожалуйста, запомните две вещи. Первое: я никогда вам не солгу. И второе: я всегда руководствуюсь интересами пациента. Вы меня понимаете?

Я киваю, смахивая слезы с глаз. Коделл пододвигает к краю стола коробку салфеток.

– К сожалению, наша первая сессия будет особенно тяжелой, – грустно вздыхает она. – И с вашим пребыванием здесь не все так просто, как вам сообщили.

– В каком смысле? – Я настороженно смотрю на доктора Коделл.

Она явно что-то недоговаривает. Как будто ей неприятно поднимать эту тему, просто обстоятельства вынуждают.

– Артур, это программа по работе с горем, и больше ничего. Но когда в ходе подготовительной работы я беседовала с вашей матерью, она затронула еще один момент, который хотела бы с вами обсудить. Принять эту новость вам будет нелегко. Поразмыслив, я предложила провести разговор в безопасном месте – там, где вы окружены профессиональной заботой и сможете не торопясь переварить новости.

Тоска в моей душе уступает место неприятному удивлению.

– Неужели мамина новость настолько ужасна, что перед тем, как ее сообщить, понадобилось привезти меня на частный остров и передать в заботливые руки высококлассного психиатра?

– Перестраховка – моя инициатива. Хотя в целом – да.

– Меня… уволили?

Коделл бросает на меня сочувственный взгляд и достает из ящика стола толстую пачку скрепленных пружиной листов с темно-синей пластиковой обложкой. Она кладет документ на стол, но пока держит их рядом с собой.

– Три года назад фирма «Мейсон индастриал» получила два заказа от оборонных компаний. В работу над одним из них были непосредственно вовлечены вы.

– Да, я помню.

– В таком случае вы, вероятно, припоминаете, что все высшие руководители вашей компании подверглись тщательной проверке: это и финансовые потоки, и политические пристрастия, и друзья, и семья. Полная картина.

– Да, я ее проходил. Как и все остальные, насколько мне известно.

– Верно. Однако вашей матери как генеральному директору «Мейсон индастриал» были предъявлены некоторые проблемные аспекты… и один из них вызывал беспокойство. Чтобы разрешить сомнения, Дилайла Мейсон наняла частного детектива, результаты работы которого вы, на ее взгляд, имеете право знать.

Коделл с грустью в глазах пододвигает бумаги ко мне. Я с недоумением перелистываю пустую обложку.

– Так это же… – начинаю я, но слова застревают в горле.

Мои глаза пробегают скупые строчки нескольких первых страниц, а эмоции резко скачут от изумления и неверия до растерянности и гнева.

– Зачем вы мне это показываете? – спрашиваю я, не отрываясь от документа.

– По мнению вашей матери, вы заслуживаете знать правду, хоть и горькую.

– Вы тоже так думаете?

– Если уж вы все равно узнаете правду, то, на мой взгляд, уж лучше открыть ее, пока вы здесь.

Я смотрю на документ со смесью отвращения и беспокойства. Распечатка текстовых сообщений, которыми обменивались два абонента на протяжении пяти лет. В правой части страницы реплики кого-то, чей номер телефона скрыт звездочками, кроме трех первых цифр: 078. Слева – человек, которого легко узнать по имени, указанному возле каждого сообщения, и характерному стилю речи.

Джулия:

Когда увидимся?

078-****-****:

Зависит от тебя.

Джулия:

Он уехал на все выходные. Приезжай, я соскучилась!

– Этого не может быть, – бормочу я.

Я лихорадочно листаю страницы, выискивая фразу, по которой станет понятно, что это розыгрыш. Но лишь убеждаюсь, что передо мной действительно отчет: длившееся пять лет общение между моей женой и неизвестным мужчиной. Они флиртуют, договариваются о свиданиях, а потом вспоминают о них. За моей спиной.

Чем дальше я читаю, тем становится больнее. Каждые несколько страниц упоминается очередное событие, которое я отчетливо помню: конференция, деловая поездка. Долг службы, вынудивший меня уехать из дома на ночь или на выходные. И каждая моя отлучка давала им шанс встретиться. Это были полноценные, физические и эмоциональные, отношения, которые существовали в соответствии с графиком моих командировок.

Не могу поверить. Просто не могу. Несмотря на лежащие передо мной доказательства, я не верю ни единому слову. Однако не далее как на восьмой странице в самом низу я читаю:

Джулия:

Конференцию отменили, он едет домой. Обещай, что не забудешь обо мне!

078-****-****:

А ты дай что-нибудь на память.