Безрассудная

После этого я просто растворюсь в городе, скрывшись в хаосе, к которому так привыкла. Никто никогда меня не найдет. Он единственный, кто мог бы это сделать, но после сегодняшнего вечера он больше не будет угрожать моему существованию.

Представив каждый шаг, прежде чем сделать его, я делаю последний вдох, чтобы успокоиться.

А затем начинаю двигаться.

Крик вырывается из его горла, когда я ломаю ему запястье. Он спотыкается, почти выпуская меня из рук. Я предугадываю его неловкий бросок и падаю на землю, отчего к моим потным ладоням прилипает песок. После чего я завожу ногу назад, чтобы зацепить его лодыжку.

Он с грохотом падает на землю. В следующее мгновение я оказываюсь на нем, и мои колени прижимают его руки, давя своим весом на сломанную кость.

Мои слова заглушают его сдавленный крик.

— Признаюсь, я немного разочарована, — я тянусь к кинжалу на его бедре, извлекаю его из ножен и приставляю раздражающе тупое лезвие к горлу, которое едва могу разглядеть. — Я надеялась, что ты будешь сопротивляться сильнее.

— Ч-что? Послушай, я увидел тебя в пустыне со своего поста и подумал, что ты мертва, но когда подошел, ты еще дышала, — слова вырываются у него в спешке, и голос совсем не похож на голос Кая. Я моргаю, когда мои глаза начинают привыкать к темноте, и вижу крайне испуганное лицо молодого стражника. — Я просто нес тебя в город, слышишь? — Теперь он тяжело дышит, умоляя меня понять.

— Я… — снова моргаю, замечая его растрепанные каштановые волосы и мятую красную форму. — Я приняла тебя за кого-то другого.

— Да, что ж, очевидно, что тебе не нужна моя помощь, — он переводит взгляд на свою руку. — И если ты отпустишь мое сломанное запястье, я с радостью оставлю тебя в покое.

— Ох, — я смущенно улыбаюсь. — Да, извини за это, — я слезаю с него, возвращая кинжал в ножны и наблюдая за тем, как стражник поднимается на ноги, прижимая к себе руку. Внезапно я борюсь с желанием снова растянуться на песке, поскольку адреналин медленно начинает покидать мое тело. — Спасибо, что помог мне. Правда. Мне жаль что именно так я отплатила тебе за твою доброту.

Он что-то ворчит в ответ, отступая обратно к городу, неподалеку от которого мы сейчас находимся.

— Мне нужно вернуться на свой пост.

— Верно, — я чувствую себя невероятно неловко, когда начинаю идти рядом с ним на безопасном расстоянии. — Эм, извини, но в какой город мы сейчас направляемся?

Он бросает на меня озадаченный взгляд.

— Дор, — затем снова вопросительно смотрит на меня. — Что ты вообще делала в пустыне?

Я сглатываю. Гвардейцы в Доре, возможно, и не будут представлять угрозы, но любопытных стражников с их вездесущими вопросами мне все же следует избегать. И я понятия не имею, знают ли в окрестных городах Илии о моей репутации. Когда я открываю рот, чтобы произнести относительно убедительную ложь, он окидывает пристальным взглядом мое изможденное тело, заставляя меня напрячься. Он внимательно изучает мое лицо, словно что-то ищет.

— Эй, ты выглядишь… знакомо, — он замолкает, размышляя над тем, что видит. Я отворачиваюсь, осознавая, что это движение вызовет подозрение.

Прикосновение его пальцев к моим волосам заставляет меня снова посмотреть ему в глаза.

— Серебро, — тихо произносит он, словно это мысль сама собой слетела с его губ. — Интересно.

— Правда? — беспечно спрашиваю я, пытаясь понять, что именно он знает.

— Что ж, для Илии такой цвет не был бы чем-то необычным, — его скептический взгляд сменился более уверенным. — Но здесь… — его рука, медленно обхватывающая рукоять клинка, не остается незамеченной. — Ты случайно не та самая убийца королей, а? Ну, знаешь, Серебряная Спасительница, ставшая убийцей? — теперь он сжимает в руке кинжал, направленный на меня. — Знаешь, ты стоишь немалых денег. Король Илии назначил высокую цену за твою голову, — я отступаю на шаг, не отрывая взгляда от лезвия, которое медленно приближается к моей груди. Свою следующую фразу парень произносит уже с усмешкой: — Живой или мертвой.

Лунный свет отражается от лезвия, которым он взмахивает, прежде чем ударить мне в грудь.

Я резко поворачиваюсь, спасая свое сердце от лезвия, но не плечо, по которому оно скользит. Я сдерживаю крик от жгучей боли, чувствуя, как из раны начинает хлестать горячая кровь. Стражник не теряет ни секунды и снова пытается ударить, на этот раз целясь мне в живот. Я снова уклоняюсь, чувствуя себя медлительной, поскольку вынуждена защищаться. Усталость и накопившаяся боль обрушиваются на меня, напоминая о том, что я снова ускользнула из лап Смерти. Возможно, она пришла, чтобы, наконец, завершить начатое, а именно — отомстить.

— Послушай, — выдыхает он сквозь стиснутые зубы, — если ты сдашься, мне не придется причинять тебе боль.

Я уворачиваюсь от очередного удара его клинка.

— Я бы тебе поверила, но ты, похоже, очень хочешь отплатить мне за сломанное запястье.