Безрассудная

Затем он хмурит брови, концентрируясь на текущей задаче, и с ловкостью проводит пальцами по рваному разрезу, соединяя кожу и ткани. Я вздыхаю, чувствуя, как облегчение разливается по всему телу с каждым движением его кончиков пальцев. Он поднимает глаза на меня, изучая мое лицо таким взглядом, что я ощущаю себя обнаженной перед ним.

— Лучше? — говорит он почти шепотом.

— Лучше, — выдыхаю я, отводя взгляд и оглядывая Гвардейцев, пытаясь угадать, кто из них тот самый Целитель, у которого он черпает силу. — Ты не мог сделать это двенадцать часов назад?

Его губы чуть приподнимаются в едва заметной улыбке.

— Двенадцать часов назад мы были в оживленном городе, и я знал, что ты легко смогла бы исчезнуть. Если бы, конечно, тебе удалось сбежать от меня, — он пожимает плечами. — Назовем это предосторожностью.

Я пожимаю плечами в ответ.

— Похоже, ты принимаешь слишком много мер предосторожности для Обычной.

— Думаю, мы оба знаем, что в тебе нет ничего обычного.

Мы некоторое время смотрим друг на друга, настороженно, как и положено. Во всем его облике есть что-то острое, холодное, он пронзает меня своим стеклянным взглядом. Даже преклонив колени передо мной, он в полной мере остается принцем и созданием короля. Марионеткой короны, замаскированной под высокое звание.

Интересно, как часто Силовик преклоняет колени перед чем-либо. Или перед кем-либо.

— Ты боишься меня.

Он отвечает на мое утверждение долгим, спокойным, но затянутым, как вздох, взглядом.

— Глупо было бы не бояться такого свирепого существа.

Я сглатываю.

— И ты не глупец, так?

Он встает, удерживая мой взгляд, пока не начинает смотреть на меня сверху вниз.

— Больше нет.

Я открываю рот, подбирая слова, которые он явно не хочет слышать. Слегка повернув голову, он кивает своим людям, и процессия снова приходит в движение, увлекая меня за собой. Я наблюдаю, как он садится на коня, и замечаю блеск надежды на его бедре.

Сердце пропускает удар, спотыкаясь при виде кинжала на его боку, но отсутствие витиеватых узоров на рукояти говорит мне, что это не мое оружие. Я заставляю себя мыслить рационально, как вор, которым мне пришлось стать. Я уничтожила все шансы на доверие, и теперь каждое мое движение вызывает подозрение. Сложно не сожалеть о том, как раньше было легко подойти к нему, и как отчаянно теперь я нуждаюсь в чем-то таком же простом.

Я шагаю вперед вместе со вздыбленной лошадью, у меня кружится голова и подкашиваются ноги.

Чума, мне нужен план.

Процессия продолжает свой меланхоличный путь под бледным светом луны — лишь серебристые тени ложатся на песок. План — слишком громкое слово для идеи, что начинает формироваться у меня в голове, но отчаяние заставляет отбросить осторожность. Глубоко вздохнув, я проглатываю свою гордость и резко останавливаюсь.

Веревка, привязывающая меня к лошади, натягивается, пятки утопают в песке. Сначала Силовик не удостаивает меня вниманием, как и лошадь под ним. Но после нескольких протяжных вздохов и упрямых шагов…

— Что теперь, Грэй? — кажется, он совершенно не в восторге от моего поведения.

— Я устала.

— Вот как?

Я хмуро смотрю на его силуэт.

— Именно.

— Хм-м.

— Хм-м? — выдыхаю я. — Это все, что ты можешь сказать? Хм-м?

— Хорошо. — я почти чувствую его улыбку, хотя он все еще на своей высокой лошади. — Хм-м, жаль, что ты боишься лошадей.

— Я не боюсь… — я вздыхаю, стараясь скрыть улыбку. Это именно то, чего я добивалась. — Я переживу это. Сейчас я слишком устала, чтобы об этом думать.

Затем он бросает взгляд через плечо.

— Ну давай. Забирайся.

Я сглатываю, желая, чтобы это выглядело более драматично, чем на самом деле. Он протягивает руку, чтобы помочь мне подняться, уголки его губ приподнимаются.

— Ни за что, — я делаю шаг назад, натягивая веревку. — Мне потребуется… поддержка.

Теперь он действительно улыбается.

— Ты имеешь в виду, что тебе нужна помощь?

— Я не прошу ни о чем подобном.

Он качает головой.

— Все еще слишком упряма, чтобы признать, что просишь о помощи, не говоря уже о том, что она действительно тебе нужна.

Я закатываю глаза, стараясь не встречаться с ним взглядом.

— Давай, Грэй. Я хочу услышать это. Продолжай, Грей. Я хочу услышать, как ты это скажешь.

Я качаю головой, поднимая взгляд к звездам, сверкающим над нами.

— Ты невыносим.

— Это не совсем то, что я ожидаю услышать.

С моих губ срывается звук, сопровождаемый стоном сожаления.

— Ладно. Мне нужна… твоя помощь, — выдавливаю я, проглатывая горечь, которую оставляют эти слова.

Он улыбается, и это удивляет меня так, как не должно — больше не должно.

В ответ он легко соскальзывает с седла и встает передо мной. Мое сердце бешено колотится, глаза непроизвольно скользят к оружию на его боку. Я протягиваю связанные руки, мило улыбаясь.

Он наблюдает за мной, его пронзительные глаза скользят по моему лицу.

— Одно неверное движение, Грэй, — тихо говорит он, — И я привяжу тебя к спине лошади. Поняла?

— Поняла, принц.