Безрассудная

Безопаснее всего идти вдоль границы, где меньше людей, которые могут узнать нас, особенно с учетом того, что весть о нашем побеге из тюрьмы, скорее всего уже распространилась. К моему удивлению, все проходит спокойно, лишь пару раз нам пришлось увернуться от чересчур настойчивых торговцев.

И только когда мы проходим мимо четвертой листовки с ее лицом, она отрывает ее от стены магазина.

― Что? — выдавливает она, встречаясь со мной взглядом. ― Мне надоело смотреть на себя.

Она уже собирается скомкать листовку, но я выхватываю ее.

— Дай мне взглянуть, ― я легко уклоняюсь от ее удара, поднимая пергамент над головой.

― Ты невыносим, ― фыркает она, сдаваясь. ― Что ты пытаешься сделать?

― Сравниваю с оригиналом, ― просто отвечаю я, поднося листовку к ее лицу. Она даже позволяет себе посмеяться над этим. Мой взгляд бегает между ней и листовкой, сверяя каждую черту. Через пару секунд я возвращаю ее ей.

― Не хватает веснушек.

― Не хватает… ― она поворачивается ко мне, морща лоб в смущении. ― Что ты имеешь в виду, говоря, что не хватает веснушек.

― Я имею в виду, ― отвечаю я, не глядя на нее, ― они нарисовали слишком мало веснушек.

Она фыркает.

― Да, я расслышала тебя, но…

Крепкий мужчина выходит из переулка, преграждая нам путь. Рука Пэйдин слегка сжимает мою, когда его взгляд скользит по цепи, обмотанной вокруг моей лодыжки. Я делаю шаг, уговаривая Пэйдин обойти его, но лицо мужчины внезапно расплывается в улыбке.

― Черт, — рычит он, — у тебя стальные яйца, да?

В кои-то веки я испытываю облегчение от такого комментария. Пусть думает, что хочет, пока не знает, кто мы. Помня об этом, я подыгрываю.

― Да, и она явно та еще штучка.

Я заплачу за это позже. Я чувствую это по тому, как она сжимает мою руку.

Я кладу руку на спину Пэйдин, направляя ее вперед, пока мужчина смеется.

― Ты точно посадил ее на поводок!

Все ее тело напрягается, желая разорвать мужчину на части. Я провожу рукой по ее талии, прижимая к себе, чтобы она не сделала ничего необдуманного.

— Ну, я не могу позволить ей убежать от меня, не так ли?

Его смех затихает позади нас, когда мы проходим мимо него и движемся по переулку. Я заранее знал, что ее локоть вонзится мне в бок, знал еще до того, как это случилось.

— Это, — тихо говорит она, — самое малое, что ты заслуживаешь.

— А что я должен был сделать? ― шепчу я. ― Сказать ему почему ты прикована ко мне?

Она не утруждает себя ответом. Несколько минут мы идем молча, опустив голову, и держим ровный темп. Мы замедляемся только когда перед нами появляется группа мужчин.

Их четверо, все большие и долговязые. Вперед, с насмешливой улыбкой, выходит тот самый мужчина, от которого мы ушли всего несколько минут назад.

― Знаешь, ― говорит он, грозя нам пальцем, ― мне показалось, что ты выглядишь знакомо, девочка, ― он вынимает из кармана скомканный кусок пергамента и держит его так, чтобы мы могли увидеть лицо Пэйдин. ― Так это печально известная Серебряная Спасительница, да?

Я опускаю руку на спину Пэйдин, когда он делает медленный шаг к нам.

― А ты, должно быть, Силовик, посланный, чтобы схватить ее для твоего маленького короля. Мы слышали о твоем побеге от Рафаэля. Он довольно легко вас поймал, ― его улыбка становится шире. ― Мы получим много за этих двоих, мальчики. Элитный урод не может нас всех победить. На самом деле, я не думаю, что Силовик и вполовину так силен, как мы думали.

Я бросаю взгляд направо, в пустой переулок.

― Я ненавижу так говорить, но…

― Я знаю, ― бормочет она в ответ, после чего мы срываемся на бег.

Мы выбегаем в переулок, спотыкаясь о цепь, пока Пэйдин изо всех сил пытается снять ее с лодыжки. Позади нас эхом раздаются крики, сопровождаемые громким топотом. Я держу ее за руку, пока мы петляем по неровным улицам, сосредоточившись на том, чтобы не упасть.

― Так нам ни за то не спрятаться, ― говорит она, подталкивая меня в другом направлении.

― Знаю, ― говорю я, смахивая пот с глаз. Следующий поворот направо сталкивает нас с одним из преследователей, отчего мы быстро останавливаемся и разворачиваемся. ― Есть еще блестящие идеи? ― спрашиваю я, затаив дыхание.

― Я как раз собиралась спросить тебя о том же, ― ей едва удается уклониться от старика, попавшегося нам на пути. Мы сворачиваем за угол, и на этой улице куда больше людей, чем на предыдущей. Не произнося ни слова, она тянет меня к тускло освещенному зданию и распахивает дверь.

Мы едва не спотыкаемся, когда оказываемся внутри, и ослепляюще-яркое солнце резко сменяется полумраком, отчего мы недовольно щуримся. Я изучаю комнату, задержав свой взгляд на бархатных креслах и игровых столах. Все помещение окутано густым туманом, скрывающим лица мужчин, пьющих и играющих в азартные игры. Женщины бродят по комнате в тонкой одежде в поисках свободных коленей, на которые можно было бы присесть.

― Ты затащила нас в джентльменский клуб, ― бормочу я.

― Конечно, ты знаешь, что это, ― резко шепчет она. ― И что теперь?

― Теперь, ― говорю я, скользя рукой по ее пояснице, ― мы сольемся с толпой.