Безславинск

— Так вот, представь себе, что там, где на Южном полюсе летают всякие самолёты-вертолёты, пингвины так сильно задирают голову на звук, что некоторые из них возьмут да и брякнутся на спину, без надежды встать самостоятельно.

— Что же делать? — искренне разволновался Мартин.

— Их надо переворачивать, иначе они умрут. И вот для этих целей существуют переворачиватели пингвинов! Представь себе! После каждого взлёта или посадки они ходят вокруг аэродрома и ставят бедных пингвинов на ноги. Очень редкая и вместе с тем одна из самых-самых добрых профессий в мире. Согласен?

— То есть, ты хочешь сказать, что папа полетел на Южный полюс, чтобы переворачивать пингвинов?

— Ну да, и у него будет самая распрекрасная работа на свете.

— А мы сможем полететь к нему, чтобы помогать? — хотел знать доверчивый МарТин.

— В принципе, можно, только ты же знаешь, что я не переношу холод… — сказав единственную правдивую фразу за то утро, Ализа уединилась в ванной комнате, откуда не выходила до самого вечера.

Похороны Линда устроила по самым настоящим английским традициям. Всё было на высоком уровне — кроме убивавшейся от невосполнимой потери Ализы, никто лишний раз не нервничал, не переживал и тем более не видел самого покойника после смерти. Линда всё организовала таким образом, чтобы скоропостижный уход Гаррета из жизни не был для родственников и друзей столь ужасным, а осталось впечатление, что любимый многими художник просто уехал и больше не вернется, потому что его никто не видел мертвым. Благодаря Линде он остался в памяти живым и здоровым.

Море открыток с соболезнованиями и не меньшее море цветов пришло ото всех, кто когда-либо знал Гаррета. На саму церемонию похорон, проходившую в тихой обстановке в специальном траурном зале при закрытых дверях и закрытом гробе, увешанном цветами, пришло немного народу, и Ализу, оставившую МарТина у соседей, это даже порадовало — меньше разговоров и соболезнований. Священник прочел молебен, огласил желание покойного и некролог. Потом он объявил, что по ирландской традиции тело будет похоронено, а не сожжено, согласно канонам англиканской церкви. Так же по прижизненному оригинальному желанию Гаррета вместе с его телом в гроб положили дорогую бутылку ирландского виски Jameson Rarest Vintage Reserve и его мобильный телефон — «Вдруг очнусь в гробу и сразу позвоню жене и сыну, а пока они будут добираться до кладбища, выпью хорошего виски!».

Собравшиеся почтили память минутой молчания и спели христианскую песню. Затем все отправились обедать в паб, предварительно заказанный Линдой для этой церемонии. Уже там, в пабе, вокруг шведского стола, состоявшего из легкой закуски и выпивки, собралось много разных людей, пришедших почтить память Гаррета. Друзья и родственники умершего делились воспоминаниями, припоминали забавные истории из жизни Гаррета. Толька Ализа сторонилась всех и раньше всех собравшихся уехала домой, где, усевшись в кресло с поджатыми ногами, тихо плакала, плакала, плакала…

Прошло немало времени, прежде чем МарТину рассказали всю правду о смерти его отца, а до того момента Линда ежедневно и по нескольку раз переписывалась с ним через Интернет от имени Гаррета. И даже смонтировала несколько снимков, на которых её почивший брат поднимает арктических пингвинов…

Узнав истинную причину исчезновения отца, МарТин сильно разволновался, упал в обморок и долгое время не мог оставаться наедине с самим собой. И всё время лились безудержные слёзы…

Ализа пыталась успокаивать его, но у неё это плохо получалось, поскольку она и сама нестерпимо скучала по Гаррету.

Тогда Линда, на тот момент серьезно увлекавшаяся биоцентризмом (доказательством существования жизни после смерти), объяснила МарТину, что смерть является иллюзией, которую создает наше сознание.

— Видишь ли, МарТин, смерти как таковой нет. Просто после того, что мы называем «смертью», человек переходит в параллельный мир. Наша жизнь похожа на многолетнее растение, которое всегда возвращается, чтобы снова зацвести в мультивселенной.

— Как это — «зацвести»? Я не совсем понимаю.

— В физике давно существует теория о бесконечном числе Вселенных с различными вариациями ситуаций и людей. Все, что может случиться у нас на Земле и на других планетах, уже где-то происходит, а значит, смерть не может существовать в принципе.

— Всё, что было, будет снова? А всё, что будет, уже было?

— Ты прав, МарТин. Так что твой папа по-прежнему жив, но только живет он теперь не в Лондоне, и не в Антарктиде, а на какой-нибудь другой планете.

— На какой? Как она называется? И её видно на небе?

— Этого не знает никто из землян, поскольку это и есть самая великая тайна нашего существования.

— А мой папа сможет хотя бы ненадолго вернуться из другого параллельного мира обратно сюда?

— Этого я не знаю. Быть может, когда-то и сможет. Почему нет?

Не прошло и месяца после этого задушевного разговора, как к МарТину пришел его отец и с тех пор уже никогда не покидал его, являлся к своему сыну чаще, чем многие живые родители приходят к своим чадам.

* * *