Безумные идеи. Как не упустить кажущиеся бредовыми идеи, способные выигрывать войны, искоренять болезни и менять целые отрасли

По мере продолжения холодной войны и советской экспансии все более очевидной становилась ограниченность спутниковой программы. Двадцатого августа 1968 года Советский Союз вторгся в Чехословакию. Снимки со спутника отчетливо показывали огромную группировку советских танков и самолетов на границе. Но к тому времени, как фотографии были получены руководством разведки, вторжение уже состоялось.

Ричард Никсон, избранный в ноябре, ясно дал понять своей команде, что ему нужны снимки в режиме реального времени, а не недельной давности, и что такая система получения информации должна быть налажена уже к его переизбранию на второй срок. Развернулось отчаянное соперничество за реализацию программы.

Одну сторону представляло армейское руководство и большинство членов кабинета министров, включая министра обороны (Мелвина Лэйрда), его заместителя (Дэвида Паккарда), главу инженерной службы министерства обороны (Джона Фостера), министра военно-воздушных сил (Роберта Сименса), а также будущего министра обороны (Джеймса Шлезингера) и госсекретаря (Джорджа Шульца). Военные выступали за развитие уже существующей системы: добавьте к спутниковой аппаратуре, работающей на обычной фотопленке, сканеры и некое подобие факса. Фотографии будут сканироваться на борту и передаваться на наземные станции. Идея цифровой фотографии, в которой вместо привычной пленки будет использоваться какой-то ПЗС, была для них непонятной и слишком ненадежной. Они считали это бредовой идеей.

На другой стороне находился Эдвин Лэнд.

Неудивительно, что военные одержали победу. Весной 1971 года была запущена программа сканирования фотопленок общей стоимостью 2 миллиарда долларов. На встрече с советниками президента по разведывательным вопросам в апреле 1971 года Лэнд обратился к Никсону напрямую. Он сказал ему, что идея со сканером – это робкий шаг, а цифровые технологии представляют собой «квантовый скачок, который даст США неоспоримое технологическое преимущество в этой области». Лэнд объяснил, что цифровая техника будет работать и что риски носят управляемый характер, поэтому его программа предпочтительнее предложенной генералами.

Давайте задумаемся. Была весна 1971 года. Первые научные труды, описывающие ПЗС, увидели свет лишь несколько месяцев спустя. Sony (запустившая производство первых цифровых видеокамер), Canon и Nikon еще даже не приступали к работам по цифровой фотографии. А Лэнд выступал в защиту цифровых систем задолго до них.

В сентябре советник Никсона по национальной безопасности Генри Киссинджер проинформировал все стороны, что президент принял решение в пользу предложения Лэнда. Военная программа стоимостью 2 миллиарда долларов была остановлена. Один из историков Национального управления военно-космической разведки США приписывал успех Лэнда тому обстоятельству, что он «хорошо знал стремление президента Никсона остаться в памяти людей как более сильный, настойчивый и хитрый политик, чем его непосредственные предшественники».

Одиннадцатого декабря 1976 года, когда должен был завершаться второй срок пребывания Никсона на посту президента (он подал в отставку раньше, в августе 1974 года), ВВС запустила первый цифровой спутник КН-11. Двадцать первого января, на следующий день после инаугурации Джимми Картера, исполнявший обязанности директора ЦРУ Хэнк Ноуч в 15:15 встретился в Белом доме с президентом и его советником по национальной безопасности Збигневом Бжезинским. Ноуч выложил на стол несколько черно-белых фотографий – первых снимков из космоса, сделанных в режиме реального времени. На них была изображена церемония инаугурации. Эти фотографии лучше всяких слов демонстрировали правоту Лэнда. Теперь США имели возможность следить за событиями в мире «подобно ангелам, в тот момент, когда они реально происходили».

Ведение визуальной разведки в режиме реального времени изменило характер реагирования США на кризисы, проведения операций по защите национальной безопасности и способствовало контролю за соблюдением договоров о разоружении. Высокая чувствительность ПЗС по сравнению с фотопленкой позволяла получать несравнимо лучшие фотографии. На них можно было различить не просто очертания города, как раньше, а даже номерной знак грузовика. Более трехсот спутников, оснащенных цифровыми фотоаппаратами, стали самым ценным источником разведывательной информации, полученной США за последние 60 лет.

Цифровая фотография не была для Лэнда чем-то необычным. Он отстаивал эту технологию перед президентом США задолго до того, как его конкуренты вступили в игру. В 1988 году на церемонии чествования Лэнда директор ЦРУ Уильям Уэбстер заявил: «Вклад доктора Лэнда в национальную безопасность трудно переоценить, а влияние, которое он оказал на нынешние возможности нашей разведки, не имеет себе равных».

Так что же произошло с компанией Polaroid? Почему Лэнд не перешел на цифровые технологии в собственной компании и не использовал свои связи в спецслужбах, чтобы обеспечить себе преимущество перед Sony, Canon и Nikon?

Не влюбляйтесь в свои идеи