Безупречный

— Я сказал слишком мало. — Я чувствую, что он идет позади меня, его теплое твердое присутствие нависает надо мной, но не настигает меня.

— Ты только что ушел со встречи. Возвращайся.

— Эта встреча не имеет значения.

Я усмехаюсь над этим, поворачивая в свой кабинет. Мой кабинет? Мой старый кабинет?

— Ты — то, что имеет значение. — Он тянется к моей руке, и я отдергиваю ее.

Поворачиваясь, я стискиваю зубы. Чувствую себя… загнанной в угол. Как будто я могу напасть.

— Ретт. Убирайся. Отсюда.

— Ни единого чертова шанса, принцесса. — Он закрывает дверь и прислоняется к ней, сцепив руки за спиной. — Мне нужно тебе кое-что сказать, и ты выслушаешь.

Я обхожу свой стол и, пытаясь выглядеть скучающей, беру папку и открываю ее.

— Ну, учитывая, что ты запер меня здесь, я думаю, у меня действительно нет выбора.

— Нет, полагаю, выбора нет. Я пытался связаться с тобой целую неделю.

— М-м-м. — Я опускаю взгляд на папку. Хотя я даже не знаю, на что я смотрю. Все мое тело настроено на него. Честно говоря, это все, на чем я могу сосредоточиться. — Была занята.

— Брехня. Ты игнорируешь меня, и я это заслуживаю.

Я моргаю, потому что не ожидала услышать это.

— Послушай, Саммер. — Он проводит рукой по волосам, и мои пальцы покалывает при воспоминании о том, как я делала это сама. — Мне жаль. Мне так чертовски жаль. Мне жаль, что я предал твое доверие. Поверь мне, когда я говорю тебе, что это не дает мне спать по ночам.

Я бросаю на него быстрый взгляд, чтобы проверить. Он действительно выглядит усталым.

— Я прокручиваю этот диалог в голове, когда лежу в постели, думая обо всех способах, которыми я мог бы справиться с этим лучше. О способах, которыми я мог бы защитить тебя, не причинив боли.

Слезы наворачиваются у меня на глазах, потому что, очевидно, это моя новая фишка.

Всю прошлую неделю я плакала по любому поводу. Я столько лет видела стакан наполовину полным, а теперь превратилась в унылое, хнычущее, полупустое нечто.

— Черт. — Он стонет, и его тело напрягается, когда он отталкивается от двери. Как будто он заставляет себя отстраниться от меня. — Пожалуйста, не плачь. Я чертовски ненавижу, когда ты плачешь. Это как пуля в моей груди.

— Много пуль принял, да? — Мой голос слаб, и я ненавижу это.

— Нет, — хрипит он. — Но я мог бы. Ради тебя я бы мог.

Я тихо хнычу, пытаясь скрыть это.

— Хм.

— Я сказал много вещей, о которых сожалею. Больше всего о том, что я сказал о нашем времени вместе. Меня можно обвинить в разглашении твоих секретов, на защиту которых я встал по-своему небрежно. Потому что ты, возможно, еще не знаешь себе цену, но я знаю. И я с радостью дам по морде любому, кто заставит тебя усомниться в себе. Но в больнице ночью я сказал тебе то, что сделало тебе больно.

— Что ж, это сработало.

Он морщится, но продолжает:

— Я никогда не прощу себе этого.

А потом мы возвращаемся к тому, чем были раньше. Замираем во времени. Смотрим друг на друга так, словно можем найти решение всех наших проблем на наших лицах.

— Скажи мне, что делать, Саммер. Скажи мне, и я это сделаю. Я выражался неясно раньше? Сейчас я хочу быть предельно ясным. Я люблю тебя. Я полюбил тебя в тот момент, когда ты вошла в зал заседаний и усмехнулась мне, как будто знала что-то, чего не знал я. Это беспокоило меня, и я не мог перестать думать об этом. Желая знать то, что знаешь ты. Я зациклился на этом, но, думаю, я был просто зациклен на тебе.

Я перевариваю его слова, впитывая их, как кошка, греющаяся на солнце, впитывает его тепло. Его щеки краснеют, и он нервно переминается с ноги на ногу. Это слишком эмоциональный разговор для такого человека, как Ретт Итон.

— И я все еще зациклен. Я всегда буду таким. Что между нами? Для меня? Это все. Это оно. Ты — оно. Я провел годы, думая, что у меня нет кого-то, кто действительно поддерживал бы меня. Но это только потому, что я еще не встретил тебя. Ты была где-то там, желая меня. И все, что потребовалось, — одна встреча с тобой, чтобы я тоже захотел тебя. Несколько недель, чтобы я узнал, что сделаю все, чтобы поддержать тебя. — Он качает головой и выглядывает в окно. — Ты была там все это время, и теперь я знаю, что ты существуешь, и я никогда не смогу вернуться к себе прежнему. Не захотел бы, даже если бы мог.

Слезы обжигают мои щеки. Его взгляд возвращается ко мне, и он видит, как они проливаются.

— Не торопись. Делай то, что тебе нужно. Продолжай относиться ко мне холодно, ненавидь меня, сделай куклу вуду и тыкай в нее иголкой сколько угодно. Мне, блин, все равно. Я возьму все это на себя. Просто подумай о том, что я тебе говорю. Подумай о том, чтобы быть со мной. Я буду продолжать возвращаться, несмотря ни на что. Ты для меня на первом месте. Я буду продолжать пытаться, потому что я не брошу тебя. Никогда.

Слезы беззвучно текут двумя прямыми потоками, когда я смотрю, как Ретт изливает мне свою душу.

— Я ясно выразился?

Я киваю. Пораженная онемением. Чувствуя себя невероятно хрупкой.

Он кивает в ответ и поворачивается, чтобы уйти, но останавливается, когда я спрашиваю:

— Как твои ребра?

Он оглядывается через плечо.