Библиотечный шпион

– Может и есть, – загадочно ответил Отто, – если у вас найдется время поговорить.

– Я здесь до конца дня, – ответила Ава.

Отто качнул головой и провел ее к стоявшему на солнышке деревянному столу, предложил присесть и уселся сам.

– Вы библиотекарь из Америки, так?

– Да, меня зовут Ава Харпер.

Он кивнул в знак приветствия и затянулся. Сладковатый аромат табака напомнил Аве отца, когда тот ночами корпел над разными текстами с бокалом чего-то крепкого под рукой и трубкой в зубах. Мелькнувшая перед глазами картина пронзила сердце Авы щемящей нежностью.

Отто выдохнул клуб дыма и опустил руку с зажатым в ней отполированным чубуком трубки.

– Я так понимаю, вы приехали сюда, чтобы собирать прессу.

– Совершенно верно. – Ава подалась вперед. – Особую ценность для меня представляют подпольные газеты. Некоторые из них я читала, особенно «Комба», и нахожу их крайне информативными.

Отто кивнул.

– Я сам ее предпочитаю. Это газета и для бойцов, и для интеллигенции. В Первой мировой войне я сражался. И интеллигентом тоже был… – Он наклонил голову к плечу. – По крайней мере, мне нравится так думать. – Он улыбнулся собственному скромному заявлению и поднял указательный палец. – Но что, если у меня есть нечто посерьезнее, чем газета?

– И что же это? – как можно беспечнее спросила Ава. Как она узнала, когда возникал шанс заполучить те или иные документы и тексты, следовало запасаться терпением. Проявив слишком много рвения и заинтересованности, можно было этот шанс упустить.

Сухие листья зашуршали у них над головами, и легкий ветерок шевельнул подол юбки Авы.

– Нечто очень ценное для меня. – Отто не отрывал взгляд от своей трубки.

– Могу вас заверить, что эту вещь вернут вам в целости и сохранности, я только отвезу ее в посольство и сфотографирую.

Отто кивнул, сунул трубку в рот, попыхивая, залез в нагрудный карман и вытащил бежевый конверт. Потрепанный и помятый, он был адресован Отто Мюллеру в Марсель.

Их взгляды встретились, и он вынул трубку из тонких губ.

– Вы же знаете о преследованиях евреев?

– Да, – твердо ответила Ава. – Достаточно увидеть евреев, сбежавших из оккупированных нацистами стран, чтобы понять масштаб их бедствий.

– В вашей стране не хотят верить, что евреев объявили изгоями, что нас арестовывают. – Румянец тронул щеки Отто. – Что по всей Европе евреи пропадают бесследно, что их убивают сотнями. – Он перебирал кончиками пальцев конверт, глядя на него сурово и благоговейно. – Как Петру.

Патриотическая жилка велела Аве броситься на защиту своей страны, возразить Отто. Но она не могла. Многие не верили в геноцид евреев, новости о них помещали на последних страницах, а чудовищные цифры погибших объясняли «слухами и пропагандой».

Мимо прокатился обруч, за ним бежал мальчик и, наступая ему на пятки, девочка в полосатом платье. Волосы их развевались на ветру, на лицах сияли улыбки.

– В Лиссабоне мы в безопасности. – Отто коротким жестом очертил город и проводил детей взглядом. – Ну, в относительной безопасности.

Ава его поняла. ПНЗГ держались на расстоянии, потому что каждый месяц беженцы обязаны были являться на учет. Но стоило визе истечь, полиция приходила в возбуждение, становилась менее дружелюбной и более придирчивой – как будто беженцы горели желанием задержаться подольше в Португалии, где повсюду расхаживали немцы, прямые, как палки, коротко стриженные, с холодными злобными глазами.

И всегда оставалась опасность, что Германия выполнит свою угрозу напасть на Португалию.

– Мы все многое принесли в жертву, чтобы очутиться здесь, – продолжал Отто. – Не только имущество, но и самих себя. – Он несколько раз затянулся, клацнув зубами о черенок трубки. – Для вас я просто старик, – дым клубами вырывался из его рта, – который может достать газеты, необходимые для вашей страны. – Он слегка пожал плечами. – Я вас не виню – вы делаете свою работу. – Он повернулся на стуле, указывая трубкой на белое здание. – Для «Джойнта» я еще один голодный рот и тело, которому необходимо койко-место. Для прочих беженцев – я одиночка без семьи. – Он снова сел прямо, разглядывая ароматный дым, поднимающийся из трубки. – Здесь я никто.

– Это неправда, – возразила Ава, прежде чем поняла, что совесть не позволит ей просто отмахнуться от слов Отто.

Отто нахмурился, услышав подобный, вроде бы бездумный ответ, но его, как и многих, ждало разочарование, потому что Ава поняла его куда лучше, чем он мог ожидать. В какой-то момент она начала жизнь с чистого листа, отбросив все ярлыки, которые на нее успели навешать окружающие: сирота, оставшаяся без родительской заботы; новенькая в школе, без друзей и со странным акцентом; младшая сестра, из-за которой старший брат не смог получить причитающегося ему образования. Но сейчас не время было вспоминать и рассказывать историю своей жизни. Понимание и знание пропадают втуне, если не применять их в реальной жизни. Поэтому Ава толкнула письмо обратно в сторону Отто, положила руки на стол и целиком сосредоточилась на своем собеседнике.

– Расскажите мне о себе, Отто Мюллер.

Он вздернул подбородок.