Библиотечный шпион

Вместе с мужчиной без ногтей их повели наверх по лестнице и усадили ждать в коридоре вместе с несколькими другими заключенными. Они все сидели молча, уронив головы, тело каждого носило следы увечий. Из-за закрытых дверей доносились звуки, заполнявшие неопределенность, расстилавшуюся перед Элейн, такими картинами, которые она бы не хотела увидеть вживую, – хруст, скрежет, всплески, вздохи, вопли и рыдания. Звуки из ночных кошмаров. И крики, вырываемые из груди жертв, были хуже всего – первобытные в своей непритворности и совершенно беспомощные.

Хватит ли у нее сил?

Элейн закрыла глаза и кирпичик за кирпичиком начала собирать душевные силы, но прежде, чем цемент ее свежевозведенной башни успел застыть, ее имя назвали еще раз.

Она поднялась на дрожащих ногах, но однако же смогла выпрямить спину, вспомнив всех тех, кого она обречет на муки, если заговорит: улыбчивого Жана; мудрого, всегда готового помочь Антуана; Марселя, чья жена со дня на день должна была разродиться; и не только их – Жозетту и Николь, Манон, Сару и маленького Ноя. Эти имена укрепили ее стойкость лучше любых кирпичей и цемента. Эти люди стали ее семьей, и она умрет, чтобы их защитить.

В комнате, в которую ее привели, висел жестяной запах бойни, и он казался еще ужаснее от вплетающейся в него вони мочи и пота. Элейн поджидал мужчина в хрустящей форме гестапо, на груди у него блестела серебряная медаль с крестом внутри. Заглянув в его ледяные серые глаза, Элейн сразу вспомнила прочитанные отчеты и поняла, кто перед ней.

Вернер.

Голова у нее закружилась, и на мгновение ей показалось, что сейчас она упадет в обморок.

– Садитесь. – Он кивнул на единственный деревянный стул, стоявший посередине комнаты. Его сиденье и пол вокруг были влажными, но Элейн медленно опустилась на него, стараясь не думать, что за жидкость сейчас впитывается в ее одежду.

В какой-то момент Жозеф, вероятно, тоже находился в этой комнате и смотрел на того же самого человека.

Он выдержал. Выдержит и она.

Вернер закрыл дверь, подошел к столу раздражающе небрежной походкой и взял какую-то папку.

– Элейн Руссо – это вы, не так ли? – спросил он по-французски. Элейн кивнула.

– Хотя я не понимаю, почему меня задержали.

– Вы выходили из здания, которое, по нашим сведениям, используется Сопротивлением. – Он положил папку обратно и посмотрел на Элейн холодным взглядом без капли сострадания. – Но вам это уже сообщили.

Он подошел к ней размеренно, словно подкрадываясь, и пульс у нее мгновенно участился.

– Но я не имею никакого отноше…

Его рука взлетела в воздух, ударив Элейн по лицу достаточно сильно, чтобы голова откинулась набок. Во рту Элейн ощутила металлический, соленый привкус крови, а сознанию понадобилась пара мгновений, чтобы понять, что произошло. Она заморгала, пытаясь справиться с болью и мыслить ясно.

– Не лгите мне, – сказал Вернер. – К кому вы ходили?

– К Лизетте Гарнье. – Имя Элейн взяла с потолка и взмолилась небесам, чтобы во всей Франции не нашлось женщины с таким именем.

Вернер снова взял папку и просмотрел содержимое.

– В списке проживавших в доме такой нет.

– Она гостила у своей тети, но я с той ни разу не виделась, – сочиняла Элейн на ходу с легкостью, которая изумляла ее саму. – Не помню, как ее звали.

– А вы напрягите память. – В хищном взгляде Вернера появилось выражение, от которого у Элейн мурашки побежали по спине. Но тут у нее в памяти вспыхнул совет Николь – использовать мужское чувство превосходства над женщинами против самого мужчины.

– Я всего лишь домохозяйка. – Она широко распахнула глаза, чтобы Вернер увидел, как сильно она боится. – Мы с Лизеттой вместе ходили в лицей, она болела несколько месяцев назад, и я приходила узнать, как она себя чувствует.

Вернер прищурил глаза.

– Вы член Сопротивления?

– Да что вы! – воскликнула Элейн в негодовании.

Несколько мгновений он молчал, словно анализируя сказанное. Потом взглянул на серебряный крест у себя на груди и потер кончиком пальца пятнышко на нем, пока крест не заблестел.

– Я думаю, что вы лжете.

Он распустил завязки кожаного свертка у себя на столе и развернул его, продемонстрировав набор блестящих металлических предметов. Элейн попыталась представить предназначение каждого из них и не могла не вспомнить мужчину, вместе с которым они ехали в автомобиле, и то, как жутко выглядели его пальцы без ногтей.

Голова у нее снова закружилась.

– Я могу рассказать, как стирать без мыла, – выпалила Элейн. – Я знаю, как из хлебных крошек приготовить сытный обед, или как сделать так, чтобы белое белье всегда оставалось белым, или даже как сохранить зеленый горошек свежим до следующего года.

– Это не та информация, которую я хочу услышать.

– Но это все, что я могу рассказать! – взмолилась Элейн. – Я знаю, как вести хозяйство, вот и все.