Библиотека, или Музей книг

Тут помощь пришла с неожиданной стороны, когда Большой Василий уже прощался с жизнью. Выступил Цербер и встал рядом с чертовской парочкой. Та сразу утратила вальяжный вид. Черт теперь был сама скромность. А Мафусаильчик больше не кривлялся.

– Не надо борзеть? Вы что тут ломаете комедию? Веред вами уважаемый Вергилий. А вы что творите?

– В смысле? Что ты имеешь в виду, многоуважаемый страж Аида? Мы же лишь посмеяться.

Чертовские мозги быстро заработали: как же им выкрутиться из неприятной ситуации. Цербера боялись и уважали в Аиде. Ему было дозволено то, что не позволялось даже самым высокопоставленным чертям. Правая рука! И к тому же бешенная и непредсказуемая. Возьмет и схавает за милу душу и не икнет даже, сволочь! Он мог сделать с любым что угодно. А поэтому встречи с ним избегали все обитатели Аида. Когда Цербер куда-нибудь шел, местность пустела на многие километры.

– Напомнить вам, что такое присвоение чужой собственности и что за это бывает? Готов провести краткий ликбез, особенно для подрастающего поколения, если родителям некогда этим заниматься. Или у вас в чертовской школе не говорят об этом?

– Всё понял, Цербер! Возвращаем! Возвращаем! Базару нет! Погорячились! Пожадничали!

Цербер нервно повел змеиным хвостом, что означало недовольство собеседником. Одна его пасть оскалилась, обнажив длинные желтые клыки, готовые разорвать любого в клочья.

– Ничего возвращать не придется! Можете оставить себе. Я сегодня добрый. Считайте, вам повезло.

– Но как же…Нам не нужны эти дурацкие железки. Что с ними делать? Пусть забирают!

Черт растерялся. Он уже ничего не понимал. Только что Цербер грозился. А теперь…Он внезапно сменил гнев на милость. Это неожиданно. А любая неожиданность страшит.

– От всей души! Это ваши пистолеты. Пользуйтесь! Можете даже перестрелять друг друга.

Центральная голова оскалилась. Это, наверно, означало улыбку. Но довольно необычную. Я однажды видел улыбающуюся собаку. Зрелище довольно неприятное.

– Цербер! Спасибо! Не знаю даже как благодарить тебя. Ты такой щедрый! Мудрый! Мы будем благодарны тебе всю вечность. Ты самый лучший страж Аида и самый мудрый после Аида.

– Не стоит благодарности! Как говорится, свои люди – сочтемся. На счет людей – шутка. Мы же с вами более высокие и совершенные существа, чем эти двуногие твари.

Подобострастное хихиканье. Мафусаильчик хихикал так тонко, как девчонка-первоклассница.

– Смешная шутка! Очень! Ты самое остроумное существо в Аиде. Мы навеки запомним твои слова.

Черт чуть ли не стелился перед главным охранником. И так и сяк мотал головой и всем телом. Старался показать свою преданность и глубочайшее уважение. А что у него на душе… Хотя есть она у чертей, не знаю.

– Всего доброго, ребята! Следуйте, куда вы следовали. А я как-нибудь замолвлю за вас словечко.

– Спасибо тебе, Цербер! Просто не знаю, как тебе выразить свою благодарность. Да мы…

– Не за что! Пользуйтесь! В свое удовольствие. Сегодня ваш день. Можно сказать, вы родились второй раз.

Цербер был сама доброжелательность. Для всех нас это было весьма удивительно. Таким мы его еще не видели. Мое мнение о Цербере изменилось в лучшую сторону.

Черти повернулись и двинулись вниз по тропинке, радуясь, что так благополучно завершилась их встреча со свирепым псом. Так, наверно, радуется приговоренный к смертной казни, когда его неожиданно помилуют. Они снова весело переговаривались. Тут их остановил окрик:

– Сынка твоего зовут Мафусаильчиком? Если я не ослышался. Оригинальное имя, должен сказать.

Представляю, что у них творилось сейчас в душе. Они-то уже были уверены, что всё завершилось. Оказывается, они ошиблись. Папа, наверно, побледнел, если черти способны бледнеть.

– Тебя-то как? – спросил Цербер. – А то как-то неудобно получилось. Ты меня знаешь, а я тебя нет.

– Так и меня зовут Мафусаилом. И сыночка так назвали. Ах да! И дедушку тоже Мафусаилом…

Папа с сыном замерли на тропинке, ожидая самого худшего. Допрос этот не кончится для них добром. Даже чертенок почувствовал это. И стоял он в позе мальчишки на картине «Опять двойка».

– Сыночек весь в папку пошел, вот и…Вот и решили и его тоже, стало быть, Мафусаилом.

– Понятно! Понятно! – пробормотал Цербер. – Значит, Мафусаилы! Оригинально!

Цербер, не торопясь, приближался к ним. Змеиный хвост его оставлял на тропинке извилистый след. Папа с сыном не смели шелохнуться. Они приготовились уже ко всему. Лучше бы, если эти пистолеты размозжили их безмозглые головы. И кто их понес сюда? Опять же откуда они могли знать, что тут находится сам грозный Цербер?

– Вот я что подумал, – проговорил Цербер, медленно растягивая слова и наслаждаясь их страхом. – Все говорят «хитрый, как черт», «ловкий, как черт», «где тебя черти носили» …

Мафусаил напряженно соображал, где тут кроется подвох, что не так. Ох, не зря Цербер затеял этот разговор! Ох, не зря! С ним надо ухо держать остро. Чего же он до них докопался?

– Есть такое мнение, – кивнул он. – Черти вообще – одни из совершенных созданий.

– Ага! Есть, говоришь! Что же мне остается? Остается только согласиться, совершенное создание.