БИЧ-Рыба (сборник)

Обувью осчастливили, а полушубок и шапка у меня свои были. Оставалось – ружье. Из пальца стрелять я до сих пор не научился. Но Миша успокоил; местные всем снабдят.

Приехали за нами около пяти утра. Машин было две: в одной – начальник ОРСа с шофером, во второй – директор соседнего рудника и какой-то солидный до изжоги руководитель из области. Шесть человек – бригада «ух». В темноте, без любопытных глаз, подрулили к стайке снабженца, и нас вооружили. Мне как самому никудышному охотнику и то «белка» досталась, остальные получили нарезное. Желающим и полушубки дали – армейские, кстати, со штампами. Потом и патроны оказались оттуда же. Прапора тоже хотят жить.

Помню, на Дальнем Востоке тушенку в гостиницу приносили: прапора – ящиками, а солдатня по две-три банки и торговались за каждую копейку. Оно, в общем-то, понятно: солдат от собственного желудка отрывает, а прапор – от чужого. Но это к слову.

На место прибыли еще в темноте. Разложили плащ-палатку вместо скатерти. Отзавтракали по рюмашке. Директор рудника себе штрафную налил, потому как после тяжелого совещания пребывал. Его Василием Ивановичем звали. Жилистый, заводной мужичок, если бы усы отрастил – вылитый Чапаев. Шофер от выпивки отказался. Он даже в разговоры не лез, сидел скромненько с краешку и налегал на консервы, и ружьишко у него было простенькое по сравнению с теми, что из хозяйской стайки достали. Но когда с табора поднялись, он вытащил из-за голенища валенка вкладыш, молча вставил в свою одностволку и зацепил из общей кучи хорошую горсть автоматных патронов. Скромненько, но с достоинством.

Еще в машине Миша объяснил мне принцип охоты загоном. Операция эта коллективная. Одна группа с шумом и криками поднимается по распадку. Перепуганная коза несется вверх, а там ее поджидают стрелки, расставленные по «номерам». Короче, неумирающее условие драки – семеро одного не боятся. Нас, правда, шестеро было, но принцип остался. Роли распределили по справедливости. Нам, гостям, уступили места наверху, а шофер со снабженцем должны были гнать.

С первым загоном оплошка получилась. Мы встали на гребне одного распадка, а мужики шумели в соседнем. Когда сошлись и разобрались, снабженец уверял, что спугнул пару коз. Мог бы и десять сказать, все равно проверять некому. Это я к тому, что охотники врут не меньше рыбаков. Шофер, правда, помалкивал. Немного поматерились, но больше смеялись. Первый блин комом, от философских законов никуда не денешься. Перед новым загоном все детали обговорили до мелочей. Поднялись наверх. Миша поставил меня за валуном, показал, в какую сторону смотреть и куда стрелять, если увижу козу.

Стою.

Скучаю.

Мерзну.

Забайкалье – вообще странное место: в горах еще куда ни шло, а в степи ни снежинки, голая земля в сивой шерсти травы и мороз под сорок. Первый раз увидел такую картину, выйдя из самолета, и перепугался, что на другую планету высадили.

Мерзну.

Прислушиваюсь.

Присматриваюсь.

Солнце яркое. Снег чистейший. От берез в глазах рябит. Миша слева от меня, шагах в тридцати, но его не видно и не слышно. Вообще никаких звуков. Природа, как неживая, будто нарисованная. Потом голоса загонщиков начали проступать, но движения перепуганных коз не наблюдалось. Оглянулся направо – Василий Иванович к березке прислонился, мушкет под мышкой зажат, скучает. Тогда и я пристроил свою «белку» к валуну, сунул руки в карманы брюк, чтобы отогрелись перед решающим моментом. Хотя ни в каких коз, честно, не верил.

А вот откуда она выскочила, я так и не понял. Увидел, когда мимо пролетела. Помаячила своим червовым тузом под хвостиком и пропала из виду. Пока я за ружье хватался, пока целился… стрелять было уже поздно.

Потом выяснилось, что Миша ее тоже видел и мог бы уложить, но оставил для меня. Он этих коз десятками добывал, хотел новичку приятное сделать. В общем, повезло козочке.

Проверили третий распадок, даже птички не вспугнули, пустые хлопоты и никакого крестового интереса. Василий Иванович допил из горлышка бутылку, подбросил ее и пальнул влет, промахнулся и выдал небоскреб шикарного мата. Всем досталось. И загонщикам, и козам, и горам.

– Куда вы меня привезли? – кричит. – Здесь отродясь никакой живности не водилось. Хватит онанизмом заниматься. Едем на мой рудник, и я покажу вам, что такое настоящая охота!

Снабженец пытается отговорить, но встрял Миша, а желание ревизора, как приказ командира, обсуждению не подлежит.

Седлай порты, надевай коня. По долинам и по взгорьям гнали – только ветер свистел. Мимо рудника с песнями просквозили, даже за водкой заезжать не стали. Мчались, пока не уперлись в КПП пограничной заставы. Сержантик навстречу выбежал. Смотрю, с Василием Ивановичем за руку здоровается – значит, арестовывать не будут. Я вроде рассказывал, как меня на рыбалке погранцы гоняли. А здесь другой случай и прием другой – видно, что гость дорогой и уважаемый. Минут через пятнадцать и капитан подрулил на вездеходе.