Билет на ладью Харона

– Вот именно, господин генерал. Я осмелился предположить, что в боковом или, точнее сказать, широкополосном времени имеет место нечто вроде отстойника для новопреставленных. Или того же «чистилища», но не в религиозном, в чисто материальном плане. В нашем временном коридорчике человек уже мертв (для нас и в нашем восприятии), а там, – Максим развел руки, как рыбак, показывающий размеры добычи, – вроде как еще и нет. Возможно, это определенным образом зависит от причины и способа смерти.

Ну, вроде как смерть клиническая и биологическая. Конечно, все это тоже требует исследований и подтверждений. Думаю, следует попытаться взять «языка» из них и там же, на месте, прояснить некоторые вопросы. Интересная может диссертация получиться, я давно о докторской подумываю…

Чекменев сделал отстраняющий жест.

– В вашем сообщении для меня пока что ценным является сам факт наблюдения данного феномена. Правильно оценить его, увы, ни я, ни вы не в состоянии. Будем искать специалистов.

Максим позволил себе ухмыльнуться.

– Зря, зря иронизируете, – на полном серьезе ответил Чекменев, хотя доктор ничего не сказал. – Мой немалый опыт подсказывает, что, если какое-то событие случается и не является иллюзией или заблуждением наблюдателя, в девяноста девяти процентах случаев найдется некто, занимающийся этой проблемой давно и профессионально.

– Так точно! Именно этой проблемой на протяжении многих веков занимается огромное количество «специалистов»…

– Что и требовалось доказать, – не поддался на провокацию Чекменев. – Соответственно, ими наверняка накоплен огромный массив фактов и объяснений к ним. Наша задача – выбрать максимально непротиворечивые и близкие к нашему случаю. Впрочем, это уже не ваша забота. Вы же, помнится, упомянули о желании немедленно переговорить с нашим уважаемым Виктором Вениаминовичем. О чем, если не секрет?

– Так, все больше о математике. А от вас какие ж секреты? Поприсутствуете – сами все услышите.

– Пригласите, – без дополнительных вопросов приказал Чекменев адъютанту.

Очевидно, он был готов к тому, что Маштаков потребуется для консультаций или для другой какой-то цели, и держал его под рукой, в рабочем состоянии, несмотря на ранний час.

– С возвращением, Максим Николаевич! Теперь вы убедились, все функционирует с точностью швейцарского хронометра. Ушли, вернулись благополучно. Никаких сбоев? – профессор радостно улыбался, шел навстречу, издалека протягивая руку.

Максим ее пожал, но выражение его лица Маштакова насторожило. Улыбка погасла.

– Что, отметили какие-то неполадки? Говорите же…

Растягивая удовольствие, Бубнов сначала сел на диван, попросил у Чекменева разрешения закурить, глубоко затянулся. Генерал наблюдал за его действиями со спокойным интересом, Маштаков – с нарастающей тревогой. Все ж таки перед ним сидели офицеры, а он по-прежнему осознавал себя заключенным, находящимся в их полной власти.

– …Дурак ты, Виктор Вениаминович, – наконец произнес Максим со вкусом. – И теория твоя дурацкая, и практика. Надо же, развел ахинею! Кантор, Эверетт, параллельные вселенные, точка «Алеф», откуда можно увидеть все настоящее, прошлое и будущее мира! Тот хоть с ума сошел, поняв свою глупость, а ты… Нет, ну и я хорош, – теперь Бубнов обращался уже к Чекменеву. – Какой из меня, на хер, математик?! Поддался террору среды. Ах, думаю, десять лет над темой работает, вычисления у него, электронные машины использует! Профессор опять же. А сейчас, пока вас ждал, меня словно стукнуло. По темечку. Сел с обычным блокнотом, на коленке расчеты проверил – и тут же ошибку нашел. Теперь знаю, куда он ребят забросил…

– Какую ошибку, где? – взвился Маштаков. На грубость и издевательский тон коллеги он не обратил никакого внимания. Пустяк по сравнению со всем остальным.

– Вот ошибка, вот… – он сунул профессору блокнот и ткнул пальцем в середину длинного столбца цифр и математических символов.

– Так куда? – спросил Чекменев, пока Маштаков вникал.

– Я сразу понял, что наших на базе вообще не было, о чем и сообщил Щитникову. Он, как следопыт, со мной согласился. Потом, после инцидента, мне пришло в голову – вдруг их сразу же, в момент перехода, захватили и куда-то уволокли покойники? Довольно естественная мысль в моем тогдашнем состоянии. Но что-то не сходилось. Мысль подспудная меня томила. Будто вот знаю, а вспомнить не могу…

Однако есть у меня некоторые мнемонические приемы, и я себя вспомнить заставил. Все сходилось так, что напортачил в очередной раз наш непризнанный гений.

Вернулся сюда, пока дежурный вас разыскивал и вызывал, я еще раз просмотрел его расчеты…

– А где же вы их взяли? – удивился Чекменев. – Они ведь в сейфе и под грифом. А ключ… – Он машинально коснулся брючного кармана.

– Виноват, Игорь Викторович. Оригинал, разумеется, в сейфе, и я даже не знаю, где этот сейф. А вот здесь и копия, и вспомогательные материалы, – Максим указал на шкаф вычислительной машины, стоящий у стены. – Мы же с ними работали.

– Работали, – кивнул генерал, – а потом все распечатали и из памяти стерли. Я же видел…