Билет на ладью Харона

– Вы от меня требуете слишком многого. Я просто путем рассуждений пришел к выводу, что один и тот же предмет не может одновременно использоваться и здесь и там. Поскольку он ведь не удваивается, остается самим собой. Таким образом природа защищается от парадоксов. Если поезд едет в Одессу, он не едет в Киев, и наоборот, соответственно. А объяснить, почему и как этот принцип соблюдается, – увольте. Демокрит додумался до существования атома две тысячи лет назад, экспериментально же его догадка подтвердилась намного позже…

– Предлагаете ждать две тысячи лет? – спросил Чекменев, спрыгивая на землю.

– Это уж как получится. Но «там» летать можно спокойно, это, я думаю, для вас главное.

Да, для генерала это было важно. Однако гораздо важнее было другое. Уже сегодня можно доложить князю, что эксперимент убедительно подтвердил самые смелые их надежды. И даже кое в чем превзошел.

Путь в параллельное время открыт, в нем можно жить и маневрировать. Захватив, к примеру, на «той стороне» танковый полк, перебросить его в нужное место, будучи уверенным, что здесь ни одна машина не сдвинется с места. Мало, что такой маневр как бы автоматически удваивает наши силы в материальном отношении, так ведь и психологический фактор!

Каково вражескому командованию будет узнать, что в решительный момент вся его боевая техника вышла из строя по неизвестной причине и ремонту не поддается!

…Через пять минут после взлета пилот указал Максиму на поблескивающий в лучах утреннего солнца вертолет Кедрова, очевидно, завершавший по широкому кругу облет окрестностей базы.

Связь между машинами действовала хорошо, однако даже с высоты в полкилометра ни на одном диапазоне не улавливалась работа радиостанции Щитникова. Бубнов подумал, что, скорее всего, у поручика тоже разрядилась батарея. Если она из той же партии, так ничего странного. А преобразователя, позволяющего подключиться к питанию маяка, у них, естественно, не имеется.

Так он и сказал Кедрову.

– Максимум через полчаса все выясним, – кавторанг к долгим разговорам не был расположен.

Или просто мешал гул двигателя.

Максим летел на боевом вертолете впервые в жизни, и этот мало с чем сравнимый рев и грохот ему крайне не понравился. Из-за него пропадало всякое желание любоваться красотами ранней подмосковной осени, а кроме того, он не мог избавиться от страха, что в следующий момент трясущийся мотор просто развалится на куски и вертолет рухнет вниз вместе со всем своим экипажем. А парашютов им не выдали. Впрочем, если бы они и были, пользоваться этим спасательным средством доктор все равно не умел.

Лишь абсолютное спокойствие бойцов и пилотов подсказывало ему, что непосредственной опасности, скорее всего, нет.

Бывает, конечно, падают и самолеты, и вертолеты, но не каждый же день.

Догадываясь о чувствах новичка, определенного им в командиры, второй пилот широко улыбнулся Максиму, показал ему поднятый большой палец и сделал успокаивающий жест открытой ладонью.

Бубнов тоже кивнул. Все в порядке, мол. Но про себя подумал, что впредь будет всячески уклоняться от такого рода забав.

Впрочем, постепенно он освоился, рев двигателя стал будто бы потише.

«Слуховой нерв начинает атрофироваться. Не зря же летуны и на земле так кричат. Ничего, за полчаса не оглохну», – успокоил он себя.

По команде Кедрова поднялись до высоты 800 и разошлись на расстояние около километра.

– Если что, они нас снизу раньше заметят, чем мы их, – пояснил Максиму по переговорному устройству смысл маневра пилот.

Он и сам так думал. Различить несколько человеческих фигурок, одетых в маскировочные костюмы, с такой высоты, да еще под пологом только начавшего желтеть и краснеть, но не сбросившего листву леса, казалось доктору, без привычки, делом совершенно безнадежным.

В планшете у него лежала выданная Чекменевым копия карты, полученной накануне Щитниковым с нанесенным красным карандашом маршрутом.

Путь группы был проложен так, что старательно обходил все более-менее заметные населенные пункты, лишь в одном, достаточно пустынном месте пересекал шоссе на Калугу и заканчивался на берегу реки Угра, неподалеку от поселка Полотняный Завод.

Местность была лесистая и сильно пересеченная. Максим подумал, что правильно сделал, приказав Щитникову ночевать, а не двигаться. Четверо мужиков с хорошим вооружением в гораздо большей безопасности должны оказаться на подготовленной позиции, чем во время марш-броска по лесам и перелескам этого совсем не столь безопасного, как представлялось, мира.

Скорее всего, даже занятая конкретным врагом территория, но на своей земле, сулит меньше неожиданностей.

Жаль только, что он не сообразил, по отсутствию общевойсковой подготовки, спросить у поручика координаты последней стоянки.

Но в любом случае, просто по расчету времени, это должно быть где-то здесь. Плюс-минус пять километров.

Так он и сообщил Кедрову.