Биография Бога. Все, что человечество успело узнать

С особенным подозрением постмодернисты относятся к метарассказам. Они считают, что история Запада запятнана непрестанными попытками навязать миру ту или иную систему взглядов. Иногда это были системы богословские, что выливалось в крестовые походы и гонения. Однако существовали и метарассказы научные, экономические, идеологические и политические. Они приводили к технологическому уничтожению природы, рабству, геноциду, колониализму, антисемитизму, угнетению женщин и меньшинств. Подобно Ницше, Фрейду и Марксу, постмодернисты пытаются низвергнуть подобные верования, но, в отличие от этих мыслителей прошлого, не хотят создать взамен собственный метарассказ. Постмодернизм – своего рода иконоборчество. Один из его создателей, Жан-Франсуа Лиотар, так и определял его как недоверие к метарассказам ( фр . grand récits). К числу основных r é cits относится современный «Бог», с его всеведением и всевластностью, устроением вещей согласно его замыслу. Однако чужд постмодернизму и атеизм, поскольку атеизм также выступает с абсолютными и тотальными притязаниями. Как предупреждает Жак Деррида, следует стоять на страже против «богословских предрассудков» не только в религиозных контекстах (где они эксплицитны), но и во всякой метафизике, в том числе именующей себя атеистической. [1026] Как и любой постмодернистский философ, Деррида относится с глубоким подозрением к фиксированным, бинарным оппозициям, отличающим мысль Нового времени. Соответственно, противопоставление атеизма и теизма кажется ему упрощенным. Атеисты свели сложные религиозные феномены к формулам, которые служат интересам их идеологий: скажем, Маркс объявил религию опиумом угнетенных, а Фрейд – коллективным неврозом. Ясное и окончательное отрицание Бога на метафизических основаниях представляется Деррида столь же печальным, сколь и любая догматическая религиозная «теология» (этим термином он именует метарассказы). Сам Деррида, секулярный еврей, говорит, что, хотя многие считают его атеистом, он молится, питает мессианскую надежду на лучший мир и склоняется к следующей точке зрения: поскольку мы не можем быть абсолютно уверены, ради мира следует воздерживаться от уверенных суждений в пользу веры или неверия.

Некоторых ортодоксальных верующих и большинство фундаменталистов возмутит столь беззастенчивый релятивизм. Однако некоторые идеи Деррида перекликаются с идеями богословов прежних эпох. Скажем, концепция деконструкции, отрицающая возможность раз и навсегда выявить смысл текста, имеет раввинистическое звучание. Неслучайно Деррида называли апофатическим богословом, а сам он с увлечением читал Экхарта! То, что он называет diff é rance , не есть ни слово, ни концепция, но квазитрансцендентная возможность – «различие», «инаковость» – которая присуща слову или идее (например, идее «Бога»). Для Экхарта diff é rance – это Бог за пределами Бога, новая и непознаваемая метафизическая основа, неотделимая от человеческого «я». Однако Деррида видит здесь лишь квазитрансцендентность: это лишь потенциал, нечто незримое, дающее понять, что всякое утверждение о Боге или всякое отрицание Бога необходимо как минимум сопровождать оговорками (а то и вовсе отказываться от подобных высказываний).