Биография отца Бешеного

— Георгий Михайлович, добрые люди сказали мне, что только вы можете мне помочь! — чуть не плача, начал я. — Я очень люблю кино и уже несколько лет отдаю ему свои силы и знания… Помогите мне, я очень хочу учиться во ВГИКе…

— Господи, всем нужен Алешечкин… — Он всплеснул руками. — Чуть что — Алешечкин, помоги, Алешечкин, спаси! — Он выразительно покачал головой.

Тут я подумал, что настала пора «крупнокалиберных».

— Георгий Михайлович! — воскликнул я, — Чуть не забыл, я ж только что из Болгарии вернулся и вам в подарок привез… прямо с завода… — Я вытащил из портфеля две бутылки болгарского коньяка «Слънчев бряг» и поставил перед ним.

— Та-а-ак, — протянул он, и в его глазах промелькнул веселый огонек. — Никогда не пробовал… — Встал из-за стола, подошел к дверям, выглянул в приемную. — Наденька, ни с кем не соединяй: я занят с товарищем по очень важному делу! — Затем закрыл дверь, повернул ключ и вернулся на свое место.

Я уже откручивал пробку. На соседнем столе увидел графин с водой и стаканы. Взяв один, поставил перед хозяином кабинета и принялся наливать. Алешечкин не проронил ни слова до тех пор, пока до края стакана не осталось чуть менее пальца.

— Достаточно! — сказал он, взял стакан. — Попробуем, что за дрянь… — Залпом опрокинул содержимое стакана в рот, крякнул от удовольствия, зажевал протянутой мной шоколадной конфеткой и произнес, как-то странно взглянув на бутылку, — Что-то не распробовал…

Я налил ему еще стакан, который он уже выпил не торопясь, с чувством, но вновь смачно крякнул, поставил стакан, закинул в рот конфетку и в упор взглянул на меня, словно только что заметив:

— А ты чего не пьешь?

— У меня сегодня тренировка, — не моргнув глазом, схитрил я.

— Спортсмен? Понятно! — кивнул он. — Так о чем мы с тобой говорили?

Поняв, что раньше он меня не слышал, я ему все подробно повторил.

Не успел я закрыть рот, он сказал:

— У тебя очень большая разница в предметах со ВГИКом, не подведешь?

— Не подведу! — твердо ответил я.

— Давай заявление! — Он быстро начертал на нем свою резолюцию и протянул мне. — Декану я позвоню… Учись, Виктор!

— Спасибо, Георгий Михайлович, я ваш должник!

— Пустое… — отмахнулся он и подмигнул. — А коньяк-то приличный братья славяне варганят!..

Кое-кто из читателей может подумать, что этот славный человек был алкоголиком или злоупотреблял своим служебным положением. Грешен: в первый момент это мне тоже пришло в голову, однако чем больше я узнавал его, тем больше мне нравился этот человек. Господи, скольким он пришел на помощь! К сожалению, меня не было в Москве, когда он умер, но я слышал, что проститься с ним пришло огромное количество народа. Уверен, что это самый объективный критерий того, насколько человек был добр и нужен людям!..

На следующий день я вошел в кабинет декана экономического факультета ВГИКа. К удивлению, я увидел перед собой миловидную даму с очень доброй улыбкой.

— Доценко, Виктор… — скромно назвался я и тихо добавил: — Вам должны были звонить…

— Жукова, Маргарита Сергеевна, — представилась она. — Да, мне звонил Георгий Михайлович… Давайте ваши бумаги…

Я протянул заявление, академические справки: из МГУ и болгарскую. Внимательно изучив их, она заметила несоответствие дат:

— Вы что, одновременно учились и в Москве, и в Софии, судя по числу получения академической справки в МГУ?

Я честно рассказал об этом казусе, и Жукова догадливо спросила:

— За «аморалку» из-за женитьбе на болгарке?

— Угу, — вздохнул я.

— Ладно, это меня не касается… — Она еще раз просмотрела список сданных мною предметов, покачала головой, — Некоторые предметы придется сдавать даже за первый курс…

— Я справлюсь, Маргарита Сергеевна, поверьте!

— Значит, так, вы ж понимаете, что зачислить вас на дневное отделение я не могу: не все экзамены сданы за первый курс, а потому предлагаю заочное отделение…

— Я согласен! — обрадовался я: на дневном мне и самому не хотелось — сиди там среди детишек.

— Вот и хорошо! — Она что-то написала на заявлении и протянула мне.

Написала следующее:

«Зачислить на первый курс заочного отделения — условно! Декан Жукова».

— Маргарита Сергеевна, может, на второй? — со вздохом попросил я.

— Сдашь хвосты за первый, переведу на второй…

— А если сдам сразу и за второй?

— За первый сначала сдай! — усмехнулась она и заполнила мне четыре отрывных талончика: три на экзамены и один на зачет.

Через две недели я снова явился к Жуковой.

— В чем проблема? — спросила она.

— Пришел за отрывными второго курса. — Я был сама скромность.

— Уже сдал? — Жукова искренне удивилась и проверила мои отметки: все три экзамена я сдал на «пять». — Молодец, поздравляю! — Она стала выписывать мне новые отрывные талончики на сдачу зачетов и экзаменов.

— Переведите сразу на третий курс, — нахально попросил я и, перехватив взгляд Жуковой, добавил: — Я к тому, чтобы у вас меньше писанины было…

— Ох и самоуверенный ты, Доценко!

— Я не самоуверенный, Маргарита Сергеевна, я в СЕБЕ уверенный! — Я с улыбкой протянул ей коробку конфет «Птичье молоко».

— Надо же, самые мои любимые… — Она улыбнулась. — Ладно, Бог с тобой: на третий так на третий!