Биосоциальная проблема и становление глобальной психологии

Основное требование к знанию с точки зрения обеспечения его научности, основной критерий научности – это его рациональность, детерминистский характер. Необходимость соответствовать требованию рациональности и детерминизма – условие достаточно жесткое, не только невыполнимое для форм ненаучного психологического познания, но и позволяющее подвергнуть сомнению научность положений целого ряда признанных научных направлений.

Вопрос о соответствии метода требованиям рациональности и детерминизма (т. е. требованиям строгой научности) непосредственно обсуждается и является центральным в контексте дискуссии о соотношении объяснительной и описательной парадигм в психологии. Эта дискуссия разворачивается в литературе в непосредственном единстве с дискуссией о естественно-научной и гуманитарной парадигмах психологии (Юревич, 2005б). Дихотомическое деление психологии на объяснительную и описательную в основе своей производится по отношению к используемому исследователем методу. Известно, что в рамках естественно-научной парадигмы типичным является использование объяснительного метода, а в рамках гуманитарной – описательного.

Следует отметить, что, на наш взгляд, споры между сторонниками описательной и объяснительной парадигмы традиционно носили весьма жаркий и непримиримый характер. Достаточно вспомнить призыв Л. С. Выготского «вынести за скобки» психологической науки ее «описательную», «понимающую» часть: эта часть психологии должна быть отдана области искусства, она и так «все больше уходит в роман <…> в метафизику» (Выготский, 1982а, с. 427). Именно бескомпромиссный разрыв с описательной психологией Л. С. Выготский полагал путем к выходу из кризиса психологии, к преодолению растущего раскола направлений и школ в 1920-х годах. «Создание общей психологии есть дело не соглашения, а разрыва», – заключает он (там же, с. 381). В постсоветской российской психологии противостояние названных парадигм не менее жестко, что отражено, в частности, в статье А. В. Юревича «Естественно-научная и гуманитарная парадигмы в психологии, или раскачанный маятник», в которой положение естественно-научной парадигмы характеризуется как «осадное» (Юревич, 2005б, с. 147).

Критика объяснительной парадигмы психологии и призывы к выходу за ее рамки в первую очередь относятся к тому, как в ней представлен предмет исследования на исходном этапе анализа.

В рамках объяснительной методологической традиции предполагается причинно-следственная детерминация событий объективной реальности, что и позволяет сформулировать научную (т. е. рациональную) гипотезу и произвести опытную проверку. Неприемлемость такого «объективного» исходного описания предмета исследования для психологии является постоянным аргументом критики объяснительной психологии в методологических дискуссиях, ведущихся уже более века. Именно невозможность подойти к анализу психической реальности в ее истинной сущности при использовании рационального объяснительного метода традиционно служит обоснованием обращения к методу описательному от В. Дильтея, с именем которого связывают зарождение описательного метода в психологии, до современных авторов.

Нападки на естественно-научную парадигму в постсоветской российской психологии, аргументация ее непригодности для психологического исследования, упреки в ригоризме и позитивизме, – объясняются прежде всего преимущественным использованием в русле этой парадигмы объяснительного метода, предполагающего детерминистски-рационалистическое понимание психической реальности.

Альтернативой объяснительной парадигме является парадигма описательная, в русле которой психика как предмет анализа выступает во всем богатстве своей феноменологии. Здесь принимаются в расчет не только те характеристики предмета, которые укладываются в рациональную детерминистскую причинно-следственную картину, но и те, которые открыты непосредственному переживанию субъекта, интуитивно постигаемы, однако недоступны рациональному анализу и объяснению.

Известная слабость описательного подхода во всех его вариантах заключается в сомнительности соответствия результирующих описаний, порождаемых теоретических моделей требованиям научности, т. е. детерминизма и рациональности.

Как сказано в статье В. П. Зинченко и М. К. Мамардашвили, «либо объективность метода достигается ценой отказа от понимания психической реальности, либо сохранение психического достигается ценой отказа от объективности анализа» (Зинченко, Мамардашвили, 2005, с. 62).

Таким образом, слабость объяснительной парадигмы – в исходном описания предмета, слабость описательной – в характере результирующих теоретических моделей (таблица 1):