Читаем Биосоциальная проблема и становление глобальной психологии полностью

Сочетание описанных характеристик парадигм приводит к тому, что в русле описательной психологии оказываются неприемлемыми исходные постулаты объяснительной, а в русле объяснительной отвергаются итоговые теоретические модели описательной. Это существенно затрудняет взаимопонимание и взаимодействие направлений, использующих объяснительный и описательный методы. Полагая интеграцию направлений и школ психологической науки в единый контекст мультипарадигмальной мировой психологической науки одной из основных задач современного этапа в ее развитии, мы оказываемся перед необходимостью поиска путей преодоления противоречия. Представляется, что здесь может оказаться полезной методология, предложенная Максом Вебером, основоположником так называемой понимающей социологии, незаслуженно мало известным в психологическом профессиональном сообществе (Мироненко, Сорокин, 2008).


Таблица 1

Сильные и слабые стороны объяснительной и описательной парадигм


М. Вебер предлагает своеобразное решение задачи сочетания рациональности как определяющего свойства самого научного познания и иррациональности как неотъемлемой составляющей предмета всех социогуманитарных наук, включая психологию и социологию.

Вебер исходил из положения о том, что природа и общество живут по разным законам и что каждой из сфер должен соответствовать свой тип знания и своя методология – естественно-научная или социогуманитарная. Первая практикуется преимущественно в естествознании, но используется и в сфере социальных проблем. Ее главное свойство – объективизм как запрет на привнесение субъективных, личностных моментов в картины описываемых социальных фактов, явлений, событий. Здесь используется объяснительный метод.

Вторая методология характерна для социогуманитарных наук. Она позволяет исследователю привносить элементы своего субъективно-личностного мироотношения в описания изучаемых предметов. Здесь используется метод описательный.

В конце XIX – начале ХХ в. ведущие позиции в мировой социологии занимал структурный функционализм позитивистского толка, представленный прежде всего Э. Дюркгеймом, который отстаивал необходимость распространения рационализма на познание социальных явлений, необходимость исследования социальных явлений с помощью метода, характерного для естественных наук. М. Вебер не принимал использования естественно-научных методов для анализа общества, подчеркивая то обстоятельство, что в отличие от неизбежных связей между явлениями неживой природы в обществе действуют качественно иные причинные связи и для их познания нужна другая методология. При этом М. Веберу импонировала идея рациональности, которая обрела в его трудах новое содержание.

Многие труды М. Вебера признаются классическими в современной социологии (в особенности «Протестантская этика и дух капитализма», 1903), однако, несмотря на всеобщее признание значимости его научного вклада, сама методология понимающей социологии (включая ее ядро – метод «идеальных типов») практически не использовалась после него. Не используется и сегодня. Возможно, причиной служит давность возникновения метода, возможно, его принципиальная оригинальность и необычность или тот факт, что сам М. Вебер никак не занимался его популяризацией. Для других социальных наук, в частности для психологии, метод «идеальных типов» остается практически неизвестным.

Социальные науки, по мнению М. Вебера, имея свою специфику, обладают общими качествами, характерными для наук вообще, т. е. представляют собой рациональное познание. Совмещение метода понимания различного рода субъективных факторов и научного статуса самой дисциплины социологии, требующего рациональности и точности, рождает серьезные методологические затруднения. Понимание всегда приблизительно. Оно приблизительно даже в ситуации непосредственной интеракции людей друг с другом лицом к лицу. Может ли наука определить степень приблизительности при анализе тех или иных конкретных социальных действий людей? В качестве ответа на этот вопрос М. Вебер предложил оригинальный метод – конструирование идеально-типической модели социального действия индивида.

В соответствии с этим методом, чтобы уяснить действительные причинные связи, имеющие место в социальной реальности, и дать возможно более полное и комплексное толкование социальным действиям, необходимо, прежде всего, сконструировать идеальные типы – недействительные, извлекаемые из эмпирической реальности, заостренные, выделенные элементы, которые представляются типическими для социолога в его стремлении найти общие правила событий. Они должны выражать то, что наиболее характерно, типично для общественных явлений или социальных действий своего времени, должны быть выведены из анализа религиозных, мировоззренческих, эстетических, моральных ориентиров времени, из того, что служило реальными ценностями для людей, являющихся объектом исследования. Поэтому идеальный тип Вебер называл «интересом эпохи».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше
Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше

Сталкиваясь с бесконечным потоком новостей о войнах, преступности и терроризме, нетрудно поверить, что мы живем в самый страшный период в истории человечества.Но Стивен Пинкер показывает в своей удивительной и захватывающей книге, что на самом деле все обстоит ровно наоборот: на протяжении тысячелетий насилие сокращается, и мы, по всей вероятности, живем в самое мирное время за всю историю существования нашего вида.В прошлом войны, рабство, детоубийство, жестокое обращение с детьми, убийства, погромы, калечащие наказания, кровопролитные столкновения и проявления геноцида были обычным делом. Но в нашей с вами действительности Пинкер показывает (в том числе с помощью сотни с лишним графиков и карт), что все эти виды насилия значительно сократились и повсеместно все больше осуждаются обществом. Как это произошло?В этой революционной работе Пинкер исследует глубины человеческой природы и, сочетая историю с психологией, рисует удивительную картину мира, который все чаще отказывается от насилия. Автор помогает понять наши запутанные мотивы — внутренних демонов, которые склоняют нас к насилию, и добрых ангелов, указывающих противоположный путь, — а также проследить, как изменение условий жизни помогло нашим добрым ангелам взять верх.Развенчивая фаталистические мифы о том, что насилие — неотъемлемое свойство человеческой цивилизации, а время, в которое мы живем, проклято, эта смелая и задевающая за живое книга несомненно вызовет горячие споры и в кабинетах политиков и ученых, и в домах обычных читателей, поскольку она ставит под сомнение и изменяет наши взгляды на общество.

Стивен Пинкер

Обществознание, социология / Зарубежная публицистика / Документальное
Цивилизационные паттерны и исторические процессы
Цивилизационные паттерны и исторические процессы

Йохан Арнасон (р. 1940) – ведущий теоретик современной исторической социологии и один из основоположников цивилизационного анализа как социологической парадигмы. Находясь в продуктивном диалоге со Ш. Эйзенштадтом, разработавшим концепцию множественных модерностей, Арнасон развивает так называемый реляционный подход к исследованию цивилизаций. Одна из ключевых его особенностей – акцент на способности цивилизаций к взаимному обучению и заимствованию тех или иных культурных черт. При этом процесс развития цивилизации, по мнению автора, не всегда ограничен предсказуемым сценарием – его направление может изменяться под влиянием креативности социального действия и случайных событий. Характеризуя взаимоотношения различных цивилизаций с Западом, исследователь выделяет взаимодействие традиций, разнообразных путей модернизации и альтернативных форм модерности. Анализируя эволюцию российского общества, он показывает, как складывалась установка на «отрицание западной модерности с претензиями на то, чтобы превзойти ее». В представленный сборник работ Арнасона входят тексты, в которых он, с одной стороны, описывает основные положения своей теории, а с другой – демонстрирует возможности ее применения, в частности исследуя советскую модель. Эти труды значимы не только для осмысления исторических изменений в домодерных и модерных цивилизациях, но и для понимания социальных трансформаций в сегодняшнем мире.

Йохан Арнасон

Обществознание, социология