Бисмарк. «Железный канцлер»

26 февраля был подписан прелиминарный мир, по которому Германия получала значительную часть Лотарингии, Эльзас и 5 миллиардов франков военной контрибуции, которые надлежало выплатить в трехлетний срок. По последнему вопросу Бисмарка консультировал Бляйхредер, считавший, что такое финансовое кровопускание позволит надолго ослабить Париж. Французам удалось сохранить крепость Бельфор, однако пришлось согласиться на вступление немецких войск в Париж. Последние, однако, заняли лишь на пару дней небольшую часть города — по большому счету это была демонстрация, рассчитанная на то, чтобы сделать приятное прусскому королю.

Бисмарк также — последний раз в своей жизни — побывал на улицах французской столицы, которую еще совсем недавно предлагал превратить артиллерийским огнем в груду развалин. 6 марта он покинул Версаль и отправился в Германию, сделав остановку в Меце — французской крепости, которая теперь отходила Германской империи. «Огромный, с коротким носом, большими мешками под смотревшими умным взглядом глазами, один из которых слезился» — описывали его очевидцы[444].

10 мая 1871 года последовал окончательный мирный договор, заключенный во Франкфурте-на-Майне. К этому моменту, однако, мысли Бисмарка гораздо больше занимали вопросы, связанные с внутренним развитием новой империи, канцлером которой он стал.

* * *

В 1871 году завершился важный период в судьбе и деятельности Бисмарка. Задача, которую впоследствии назовут делом его жизни — решение германского вопроса — была выполнена. В истории Германии, да и всей Европы открылась новая глава. Можно спорить о том, в какой степени германское единство стало его детищем, однако заслуга «железного канцлера» в том, что оно было достигнуто, бесспорна. Еще большее влияние он оказал на то, как и в какой форме было выковано это единство. Именно 1871 год, венчавший целую эпоху в жизни Бисмарка, обеспечил ему место в истории.

Заслуги паладина были по достоинству оценены и монархом. 21 марта ему был дарован титул князя. А в июне 1871 года Бисмарку было подарено имение Фридрихсру к юго-востоку от Гамбурга, которое по своей территории было еще больше, чем Варцин. Таким образом, канцлер, и без того обеспеченный человек, оказался в числе самых крупных землевладельцев Пруссии. На территории имения находилась значительная часть самого крупного сохранившегося на севере Германии лесного массива — так называемого Саксонского леса. Ее площадь составляла около 30 тысяч моргенов. Именно поэтому Бисмарка в конце жизни часто называли «старцем из Саксонского леса».

Усадебный дом представлял собой слегка перестроенную трехэтажную гостиницу. На дворец она, мягко говоря, не тянула, однако идею строительства нового зданию Бисмарк отверг; по его мнению, оно продлилось бы слишком долго, а провести последние годы жизни рядом со стройплощадкой было не лучшей перспективой. В конечном счете, здание оказалось вполне удобным, пусть и неказистым внешне. Самое главное его преимущество с точки зрения Бисмарка заключалось в том, что из окон были видны лесные просторы. Правда, в конечном счете дом пришлось обнести высокой оградой, которая призвана была защитить покой канцлера от любопытных посетителей, которые в изобилии прибывали сюда из расположенного неподалеку Гамбурга.

Успешное окончание войны, как и следовало ожидать, оказало благоприятное влияние на здоровье Бисмарка. Как записала в марте 1871 года в своем дневнике баронесса Шпитцемберг, он «выглядел очень хорошо и свежо, только его усы, похоже, поседели»[445].

По словам Эберхарда Кольба, «Бисмарк в возрасте 56 лет находился на вершине своей политической карьеры; в Германии и далеко за ее пределами он окончательно был признан выдающимся европейским государственным деятелем»[446]. Однако о том, чтобы почивать на лаврах, речь не шла. Ему еще предстояло много лет напряженной деятельности.

Глава 12 «Внутреннее основание Империи»

1871 год открыл новую эпоху не только в истории Германии, но и в биографии Бисмарка. Отныне он возглавлял правительство самой сильной из великих европейских держав. За его плечами был внушительный опыт и непререкаемый авторитет как внутри, так и за пределами страны. Тем не менее, ситуация не располагала к тому, чтобы спокойно наслаждаться жизнью.

В какой-то степени Бисмарку после объединения страны предстояла задача даже более сложная, чем в предшествующие годы. Формально империя была создана, однако впереди была титаническая работа по формированию ее основ. Бисмарку предстояло укрепить власть старой прусской элиты, одновременно приспособив существующую систему к требованиям времени.

Конституция Германской империи была принята 14 апреля 1871 года. Фактически в своих основных чертах она повторяла конституцию Северогерманского союза. Империя формально являлась союзом германских государств, которые и выступали в роли источника суверенитета. Федеративная структура позволяла укрепить доминирование Пруссии и ограничить власть общенационального парламента.