Битники. Великий отказ, или Путешествие в поисках Америки

«Слово – наряду со зрительными образами – один из мощнейших инструментов контроля; это хорошо известно издателям газет, ведь в газетах есть и слова, и образы… Если начать их нарезать и склеивать в произвольном порядке, система контроля падет».

Уильям С. Берроуз – из интервью Д. Одье.

Лоуренс Ферлингетти издал гинзберговский «Вопль» с другими стихотворениями в 1956 году (тогда умер Джексон Поллок). Следом, в 1957-м, издательство «Викинг» опубликовало «На дороге» Керуака (тогда умер Джозеф Маккарти). И только в 1959 году в Париже в издательстве «Олимпия» появляется «Голый завтрак» Берроуза (тогда умер хороший вкус в литературе). С тем и сложился новый канон.

Вместе с тем внутренний круг бит-поколения движется к диссоциации. Лидеры битников, за исключением отколовшегося и отправившегося в сольное алкогольное плавание Керуака, отправились в Европу и на время осели в Париже, литературной столице, правда, предыдущего поколения, но всё еще притягательного и заряженного. Так на культурной карте мира появилась очередная легендарная локация: так называемый Бит-Отель по адресу Жи-ле-Кёр, дом номер 9.

Первым – еще в феврале 1957 года – в Париж прибыл исконный европеец Грегори Корсо. Человек находчивый и коммуникабельный, он быстро нашел себе широкий круг общения, не в последнюю очередь и среди литераторов с сомнительной репутацией – к примеру, с великим и ужасным Жаном Жене, с которым Корсо, помимо литературы, объединял и богатый тюремный опыт. Прожженному и убежденному уголовнику Жене, очевидно, было что обсудить с американским коллегой (сразу в двух смыслах) – скажем, нюансы пенитенциарной системы США[192].

Позже в Париж приехали Гинзберг и Питер Орловски. В тот самый момент в Америке начался цензурный процесс над «Воплем» и его издателем Ферлингетти, поэтому Гинзбергу пришлось следить за ходом дела из Европы. Впрочем, всё разрешилось быстро и безболезненно – уже 4 октября 1957 г. «Вопль» был признан ненепристойным. Более того, для Ферлингетти всё обернулось солидным барышом: после скандального процесса сборник Гинзберга раскупался как горячие пирожки (так, один за одним Ферлингетти распродал сразу три тиража сборника).

В Париже Гинзберг открыл для себя французских и русских поэтов (пытался даже переводить особенно полюбившегося Есенина), знакомился с людьми, начал свою вторую большую поэму «Каддиш», посвященную своей матери Наоми. Здесь же и Питер Орловски начал писать свои первые стихи, которые вызывали у Грегори Корсо пароксизмы смеха.

16 января 1958 г. из Танжера в Париж прибывает Берроуз. Для него тот период, что он провел в Бит-Отеле, окажется чуть ли не лучшим в его творческой истории. Здесь он соберет наконец воедино и издаст «Голый завтрак». Здесь он вместе с Брайоном Гайсиным откроет метод нарезок. Здесь же по новому методу он напишет (т очнее, нарежет) «Мягкую машину» и приступит к следующим книгам трилогии («Билет, который лопнул» и «Нова Экспресс»).

В том же году Аллен и Билл познакомились с Луи-Фердинандом Селином – я не уверен относительно Гинзберга, но в случае Берроуза сильное влияние поэтики, а главное, самого тона Селина отрицать не приходится. Они навещали старика в его пригородном доме. Время поджимало: 1 июля 1961 года Селин умрет.

Кроме того, в Париже Гинзберг (но по некой иронии судьбы не Берроуз) знакомится с Анри Мишо. У них был ряд встреч, во время которых они в основном делились друг с другом своими наркотическими опытами. Мишо умрет, слава богу, только в 1984-м. Вскоре, еще в 1958 году, Аллен покинет Париж и отправится путешествовать по всему миру, периодически наезжая в родные Штаты, где тем временем подрастало новое поколение, считавшее Гинзберга своим гуру.

Берроуз остается. Он готовит издание «Голого завтрака» в «Олимпии» у Мориса Жиродиаса. Рядом был Грегори Корсо, который, будучи адептом классической, более того – аттической культурной традиции, смотрел на литературные эксперименты коллеги с ужасом. Рассказывает Барри Майлз: «Грегори был очень смущен методом „разрезок“, по его мнению, это разрушало всю идею поэтического вдохновения. Он был свято убежден в том, что между поэтами и аудиторией, между поэтами и меценатами существует огромная пропасть. В конце концов, он этим жил и совершенно не хотел, чтобы каждый думал, что может быть поэтом. Он не разделял утверждение Лотреамона о том, что „поэзия должна твориться всеми, а не единицами“. Грегори очень разозлился, когда Билл взял несколько его стихов и разрезал их без его ведома»[193].

И тем не менее Грегори принял участие в коллективном сборнике Берроуза и Гайсина, в котором впервые был опробован метод нарезок – он назывался «Уходящие минуты» и вышел 13 апреля 1960 года.