Bittersweet (СИ)

Разбитые костяшки, которые она лично наблюдала с утра, подтверждали чужой рассказ. Всё тот же томный юноша никогда до такого не дошёл бы, и уж точно не стал умалчивать о своих неприятностях, при первой же возможности вывалив на собеседницу все подробности случившегося. С комментариями по поводу несчастной доли и злоключений, что преследуют ранимую творческую личность.

Впервые в жизни Челси ошиблась с характеристиками. Честно говоря, радовалась, что неправильно расставила акценты. Напоследок подумала, что Илайя ничего ей не сказал о причастности Ромуальда, по причине вынашивания собственного плана мести. Месть, наверное, громко сказано. Просто равноценный ответ.

Она улыбнулась своим мыслям. В определении образа героя несколько просчиталась, но зато не ошиблась с характером. Именно то, что нужно человеку, способному противостоять Ромуальду и не сломаться под его нападками и глупыми идеями.

Телефон вновь зазвонил.

Челси была уверена, что это отец, потому ответила, не глядя.

Из трубки донёсся голос знакомый, но принадлежал он точно не Эйдену Эгану. Звучал на удивление доброжелательно, моментами – иронично. Здесь не нужно было долго прикидывать, что заставило Ромуальда отказаться от принципов и первым набрать номер родственницы. Леннард позвонил и предупредил о приближающемся цунами. Ромуальд ждал полчаса, час. Терпение его иссякло, и он решил проявить инициативу, вызывая на себя огонь. Вот только Челси уже отполыхала и не собиралась вновь превращать дотлевающие угли негодования в нешуточное пламя.

Судя по всему, правильно делала. Ромуальд ждал скандала, и сама перспектива его веселила.

– Привет, – отозвалась Челси. – Какими судьбами?

– Для того чтобы я позвонил сестре, нужен особый повод?

– Несомненно. Цунами в нашем округе или землетрясение. Второе подходит больше.

– Это радикальные меры, – хмыкнул Ромуальд. – Я говорил о чём-то более вероятном. Как вариант, я могу поинтересоваться судьбой племянника и захотеть прогуляться вместе с ним.

– Можешь, – Челси не стала отрицать вероятность такого события.

– Ты ничего не хочешь мне сказать?

– Например?

– Что-нибудь из серии «у меня очередная дерьмовая новость о мюзикле».

– Для тебя или для меня?

– Что именно?

– Дерьмовая.

– Для меня, – ответил Ромуальд.

– Нет, – Челси ответила быстро, практически не тратя время на размышления. – Хотя… Подожди. Дай подумать. Вообще-то у меня было одно сообщение для тебя, но я откладывала новость до последнего. В ближайшее время, как только Илайе станет немного лучше, планируется устроить нечто вроде пресс-конференции для вас обоих. Сначала официальное представление исполнителей главных ролей, а потом интервью.

– Лучше? С ним что-то случилось?

Голос прозвучал подозрительно заботливо и немного напряжённо. Челси почти поверила. Могла бы поверить, если бы не знала брата и не возвращалась сейчас с признанием от его приятеля.

– Ничего форс-мажорного. Небольшие неприятности. Нападение каких-то уродов и пара ножевых ранений. Пришлось наложить швы, но это не смертельно.

– Как страшно жить в наше время.

– Страшнее, чем может показаться в первый момент, – ответила Челси. – Не ходи по вечерам в тёмных переулках. Мало ли. Сначала Энтони, потом Илайя. Вдруг это злой рок, преследующий всех, кто работает над созданием мюзикла?

– Обязательно прислушаюсь к твоему совету, – пообещал Ромуальд, сбрасывая звонок, раз уж обвинений и скандала, прописанных в его сценарии, не последовало.

Челси бросила телефон на пассажирское сидение, усмехнулась и всё же завела машину. Всё, что требовалось, она узнала. Пора возвращаться обратно.

========== 17. ==========

Soundtrack: Oomph! feat. Nina Hagen - Fieber, Blutengel (vs. Terminal Choice) - Fire in the distance

Привет, неудачи. Давно не виделись. И ещё столько же не хотелось бы.

Илайя стоял в туалетной комнате продюсерского центра, максимально высоко задрав ногу и пытаясь смыть грязь с коленки. Какая-то сука в толпе умудрилась поставить ему подножку, и он спланировал прямо на асфальт. Дыра на джинсах сыграла не последнюю роль в том, что сейчас Илайя находился не в лучшем расположении духа и ненавидел попеременно общественный транспорт, людей и необходимость торчать здесь, чтобы привести себя в товарный вид.