Bittersweet (СИ)

После подведения такого рода итогов Илайе особо не хотелось разговаривать, как и признавать правдивость замечания, произнесённого собеседником. Из принципа хотелось сказать, что ничего подобного, и он вообще не это имел в виду. «Железка» хороша лишь в сравнении с другими играми, а не сама по себе. Однако дух противоречия очень сильно отдавал юношеским максимализмом и дракой в песочнице, когда дети, не сумев аргументировано доказать правдивость собственного мнения, начинают лупить оппонентов лопатками по голове. Или пластиковыми вилками, раз уж в их случае лопаток в программе не предвиделось.

Ромуальд и, правда, не стал привередничать, выбирая принципиально, чтобы продемонстрировать свою высокую покупательскую способность, самое дорогое заведение из тех, что находились поблизости. Спокойно покупал себе дешёвую еду, напичканную канцерогенами, эмульгаторами и стабилизаторами. В финале не удержался, посмотрел на Илайю, стоявшего рядом, и попросил пластиковую вилку. По потемневшему взгляду понял, что попал в цель, заставив напарника разозлиться, усмехнулся и, проходя мимо, вложил этот презент Илайе в нагрудный карман. В глаз ему эту вилку не воткнули, да и вообще из кармана вытаскивать не торопились. Илайя оставил чужой поступок без комментариев, забрал свой кофе и тоже направился к машине, понимая, что отсюда до дома пилить на своих двоих не хочет, да и ловить такси, в общем-то, тоже лень. О том, чтобы слушать жалобы водителей на тяжёлую жизнь и низкие заработки речи не шло. Меньше всего на свете он жаждал подобных откровений.

Кроме того, стоило наедине с самим собой признать, что фраза Ромуальда, брошенная вскользь, сумела его заинтриговать. Впрочем, никто не обещал, что откровения посыплются, как из рога изобилия. Наиболее реальным казался вариант, согласно которому Ромуальд смеялся и спрашивал: «Неужели ты думал, что я стану с тобой говорить начистоту?».

Илайя не торопился наскакивать на партнёра по сцене, не спешил с расспросами, терпеливо ожидая дальнейшего развития событий. Смотрел по сторонам, мысленно делая ставки, куда именно его везут. По ходу передвижения догадок почти не было, поскольку мысли в голове действительно крутились не самого радостного толка, все они периодически пересекались с воспоминаниями недавнего прошлого. Естественно, что на этой волне особого предвкушения не наблюдалось, лишь подозрительность. Она никогда не мешала, так думал Илайя. Сегодня, правда, она так и осталась невостребованной. На него не спешили нападать, душить, вкалывать транквилизаторы и разбирать на составляющие части. Ему предлагали разделить на двоих прогулку в Центральном парке.

Долго Ромуальд с поисками места не парился, устроившись на одной из скамеек. Илайе ничего не оставалось, кроме как присоединиться. Фактически, он мог прямо сейчас попрощаться и отправиться к метро, но он опустился на лавочку, предварительно несколько раз проведя по ней платком. Ромуальд, наблюдая за этой педантичностью, едва слышно хмыкнул. Он продолжал сжимать в руках пакет со своей порцией еды, Илайя продолжал таскать за собой стакан с кофе, к которому в машине не притронулся, аргументировав это тем, что предпочитает перестраховаться. На случай резкого торможения или ещё чего-либо в этом духе. Немного невезения, и порция горячего напитка у него на коленях.

Илайя, в свою очередь, наблюдал за действиями Ромуальда, не понимая, почему тот не прикасается к еде. А ещё нарочно старался нарисовать в воображение картинку крайне неприятного содержания, в котором партнёр по сцене будет есть предельно некрасиво, чавкая и роняя соус себе на джинсы.

Сегодня в их разговорах промелькнуло до отвращения много взаимопонимания, с этим следовало что-то делать. Портить впечатление, подтачивая приятный образ такими вроде бы незначительными по отдельности, но в сочетании просто непереносимыми мелочами. Пока Илайя выстраивал логические цепочки, Ромуальд успел вытащить из пакета гамбургер и всё же впился в него зубами, но делал это обыденно, без маниакального желания произвести впечатление на наблюдателя или же оттолкнуть его от себя. Он не застонал от удовольствия, не разбирал еду на составляющие части, поедая отдельно булочку, а отдельно помидоры.

– Собственно, ничего сложного нет. Ответ на вопрос может тебя разочаровать. Трудно придумать что-то более банальное, – произнёс, разделавшись с половиной порции.

– Относительно чего?

– Почему произведение твоего кропотливого труда не произвело на меня впечатления.

– И почему?

– Не хочешь угадать?

– Не люблю загадки, угадывать не стану. Хочешь рассказать? Пожалуйста. Не хочешь…