Bittersweet (СИ)

Вновь проводя по нему пальцами, только теперь не надавливая, как прежде, а легко и практически невесомо. Он резко вскинул голову и посмотрел на Илайю. Тот сложил руки на груди, чуть склонил голову, длинная прядь волос упала на один глаз, закрывая его, как некогда ладонь. Снова эта половина губ, половина носа… Только теперь уголки рта не опущены вниз и выражение лица не презрительное с огромной долей отторжения. Ровная бледно-розовая полоска. Ромуальд пытался понять, какие перемены последуют за его действиями, но Илайя не торопился демонстрировать собственные чувства, преобладающие в данный момент. Оставалось гадать: улыбнётся он или скривится? Оставалось лишь надеяться, что он не испытывает тяги к излишней театральности жестов. Не столкнёт Ромуальда с кровати, презрительно выдав, что его место там, на коврике.

То, что они вместе отправились на отдых – ничего не значит. Просто свободное время, отсутствие большого количества знакомств и неумение прибиваться к тем или иным компаниям. Это был не шаг на пути к сближению, а способ скоротать время.

Или же нет?

Ромуальд чувствовал себя довольно глупо с бинтами в руках, будто неумелый интерн, попавший в больницу и теперь отчаянно пасующий перед практикующим доктором. Ему предлагают продемонстрировать собственные навыки, а он не представляет, что нужно делать, чтобы не опозориться. Ему казалось, что в данный момент он выглядит достаточно глупо. Взялся поучать, размотал повязку и застопорился, не представляя, какими талантами может похвастать в дальнейшем, кроме навыка в развязывании узлов. Его внимание отчаянно притягивала к себе щиколотка в сочетании с носком, не стандартным чёрным, грубой, плотной вязки, а белоснежный, будто его только что из стирки вытащили в рекламе, отчаянно пиарящей то или иное моющее средство.

Ромуальд знал, что напарник по сцене вовсе не пай-мальчик, если можно так сказать. Не образец для подражания и вряд ли в школьные годы был отличником в учёбе и тихоней в плане поведения. Его нереально было представить в очках, каком-нибудь кардигане и с волосами, собранными в хвост, а то и заплетёнными в косу. Ему это не шло, это противоречило его образу.

Ромуальд ловил себя на мысли, что ему это нравится. Его это цепляет.

Именно это противоречие, диссонанс, возникающий на стыке внешнего и внутреннего. Когда кажется, что противник обворожителен и крайне мил, а при ближайшем знакомстве выясняется одна пикантная деталь. У него острые зубки, он умеет не только покорно ласкаться о чужую руку, но и укусить способен. Не поддаётся дрессировке, не приручается, предпочитая отношения равного уровня, а не вечные уступки и бесконечное подчинение.

Джулиан являл собой пример гармонии. Прежде. До того, как оказался в сетях своего разума и не сумел выбраться, запутываясь всё сильнее.

Он всегда был добрым, мягким и понимающим. Он не умел играть в противостояние, не говоря уже о реальном столкновении. Он не умел враждовать и бороться. Ему, несомненно, требовался человек, способный стать персональным телохранителем, герой, ограждающий от внешних невзгод.

Илайя предпочитал разбираться с проблемами в одиночестве. Он понимал всё и просчитывал действия противника на пару шагов вперёд, если что-то происходило, он не впадал в отчаяние, а старался найти выгоду для себя, перевернув всё с ног на голову. Ромуальд без особого труда представлял его в школьные годы, и видел перед собой не паиньку, вполне задиристого подростка с вечно сбитыми костяшками и хищным взглядом.

Ладонь его всё же скользнула по щиколотке, задевая выступающую косточку, поднимаясь выше, к пострадавшему колену.

Илайя прикусил губу и едва заметно вздрогнул. Вряд ли это было результатом зародившегося испуга.

– Надеюсь, тебя не возбуждают раны, – произнёс Илайя, добираясь до штанины и закрывая ногу слоем ткани. – Потому что это, как минимум странно. Такое повышенное внимание к моим травмам и столь заинтересованный взгляд. Или это была просто попытка поиграть в ролевые игры? Доктор и пациент. Хм… Занимательно.

Он подтянул ногу ближе к себе, при этом болезненно поморщился.

– Ты не асексуален, – Ромуальд проигнорировал его вопрос и позволил себе улыбнуться.

– С чего такие выводы?

– Не асексуален, – повторил Ромуальд увереннее, нежели прежде.

Илайя потянулся к телефону, валявшемуся на кровати, принялся распутывать наушники, стараясь сосредоточиться исключительно на них и не думать об этой нелепой дрожи, выдавшей его с головой. Заткнул одно ухо, второй наушник покрутил в руке, вновь поднял взгляд на собеседника.

– Может быть, – ответил сдержанно.

И только после этого вернул Ромуальду улыбку.

========== 30. ==========

Soundtrack: Blutengel - Tranenherz(Prologue + Outro); Delain - Virtue and vice

После окончания рождественских каникул началась пора активного труда.