Битва на Липице

Удалившись в свое поместье, которое было распложено на реке Гзе под Гремячими колодцами, Попович стал рассылать письма другим известным ратоборцам, «которые были в то время поблизости». Судя по всему, речь шла о таких же, как и он, ростовских дружинниках, которые были сильно скомпрометированы во время усобиц между братьями Всеволодовичами. Скрывшись в своих усадьбах, богатыри тоже опасались репрессий со стороны новой власти. Попович радушно приглашал всех товарищей по оружию к себе в замок, и на зов Александра откликнулось 70 человек. О том, что произошло далее, рассказывает та же Тверская летопись: «Собравшись здесь, богатыри решили, что если они будут служить князьям в разных княжествах, то они поневоле перебьют друг друга, поскольку между князьями на Руси постоянные раздоры и частые сражения. И приняли они решение служить одному великому князю в матери всех городов Киеве» (Из Тверской летописи).

Что ж, вполне правильное и патриотическое, на первый взгляд, решение, только есть одно НО. Дело в том, что озаботились судьбами Руси богатыри только тогда, когда дело коснулось конкретно их персон и возникла реальная угроза, что им придется держать ответ за свои прошлые «подвиги». И отправились «храбры» не куда-то, а именно в Киев, где сидел Мстислав Романович, двоюродный брат Мстислава Удатного, с которым они вместе рубили на Липице бегущих суздальских мужиков.

Выбор Киева в качестве места будущей службы богатырей тоже был не случаен. Мстислав Мстиславич в это время сражался за Галич, и победит он в этой борьбе или нет, было неизвестно. Поэтому связывать с ним свою судьбу бывшим дружинникам Константина очень не хотелось. Для воинов типа Александра Поповича служба при таком кочующем князе хлебной и выгодной не представлялась. Другое дело, если бы Удатный к этому времени укрепился в Галиче! Поэтому и был выбран Киев. Здесь была масса возможностей проявить себя в сражениях не тольео с русскими, но и с половцами. Мстислав Романович, как и Мстислав Удатный, был из рода смоленских Ростиславичей, на киевском столе сидел крепко, и можно было твердо рассчитывать на его милости. Что в итоге и произошло: «Били челом все эти богатыри великому князю Мстиславу Романовичу, и князь великий очень гордился и хвалился ими» (Из Тверской летописи).

Как видим, не было никакого буйного взрыва патриотизма среди ростовских дружинников, о котором любят говорить некоторые исследователи, а была обыкновенная болтовня, которой хотели прикрыть банальную вещь – страх за собственную жизнь.

13. Большая война с Волжской Болгарией (1217–1221 гг.)

Георгий великий князь, сын Всеволожь,
посла брата своего Святослава
с полкы и воеводы на безбожныя Болгары.

Лаврентьевская летопись

Кроме великого княжения, Георгию Всеволодовичу досталась в наследство от старшего брата война с Волжской, или, как ее еще называли, Серебряной Болгарией. В 1217 году болгары захватили город Устюг, о чем есть соответствующая запись в Троицкой летописи: «Взяша Болгаре Устюг» (т. 1, с. 215). Гораздо более подробную информацию сообщает Воскресенская летопись: «Приидоша Болгаре на Устюг, и взяша и лестию, и потом идоша ко Унжи, и Унжане отбишася от них» (т. 7, с. 126). Об этом же свидетельствует и Никоновский летописный свод: «Того же лета Болгари взяша Устюг лестию, и потом поидоша ко Унжеску, а Унжане отбишася от них» (т. 10, с. 81).

На основании этих сведений можно сделать вывод о том, что захватить Устюг болгары сумели с помощью обмана – «лести». Попытка овладеть Унжей провалилось, поскольку горожане сумели отразить вражеский приступ. Болгарские войска ушли, и теперь ответный ход был за русскими, поскольку необходимо было отомстить за этот набег и также преподать соседям хороший урок на будущее. Но дело встало. Великий князь разболелся и не смог повести полки в поход, а потом ему и вовсе стало не до Волжской Болгарии. Со всей остротой встал вопрос о передаче власти в стране, и Константина отвлекли иные дела. А затем он умер. Решать проблему предстояло уже Георгию, но и он не сразу смог ей заняться. Получив великое княжение, Георгий Всеволодович с головой ушел в сугубо административные дела и только к 1220 году сумел подготовить большой поход против Волжской Болгарии.