Битва за Иерусалим

В этой группе в числе других был сержант Рон Лев. «Поползли мы, — рассказывает он, — по всем правилам, как по книжке. Нам удалось благополучно выбраться с холма и добраться до переулка, кончающегося ступеньками. Прошли переулок и достигли отеля «Риволи» в начале улицы Салах ад-Дин. Все дома на запорах, а двери металлические, взрывчатки нет, подорвать нечем. Решили пересечь улицу, чтобы попасть в дом, откуда можно увидеть музей Рокфеллера. С грехом пополам под сильным огнем пересекли улицу, угодив на другой стороне в такие тесные каменные мешки-переулки, что не повернуться. Тут хватило бы одной гранаты, чтобы всех нас уничтожить. Услыхали выстрелы, и тотчас нам навстречу выбежали два иорданца. Уложили их посреди переулка. Следом — их жены: бросились на окровавленные тела мужей и раз-разились жуткими рыданиями. Одна просила у нас пощады для себя и своей подруги. Мы отвели их в соседний дом. У самих нервы натянуты, грызет тревога: понятия не имеем, где находимся. Короче, так долго блуждали по переулкам, что в конце концов решили возвратиться назад, к отелю «Риволи». Нам удалось перебежать улицу Салах ад-Дин и, прежде чем был открыт огонь, занять позиции в здании отеля, южная сторона которого обращена к Воротам Ирода. Сверху из отеля мы видели наших ребят, укрывающихся за кладбищенскими памятниками на холме».

А там в это время пал один из солдат. Хаймович, толстенький связной полкового командира, вдруг услыхал обращенный к нему возглас: «Посмотри рядом. — Он тяжело ранен. «Связной подбежал к солдату».

«Хрипя, парень стиснул мне руку, — рассказывает Хаймович. — Глаза у него были широко раскрыты; я почувствовал к нему острую жалость и душевную боль. Парень незнакомый, и никто из нас не знал, кто он, откуда, как его зовут (потом выяснилось, что это был новичок, демобилизовавшийся перед самой войной и в последнюю минуту зачисленный в парашютисты). Он держался за мою руку из последних сил, сражаясь с агонией… и не говорил ни слова… Ничего не мог вымолвить… А мне думалось: вот, стою над человеком в его смертный час, уцепился он за меня, а я не только не знаю его имени, но не могу даже придумать слова, чтобы сказать ему их в последние оставшиеся ему минуты жизни.

Он продолжал сжимать мне руку, хотя был уже мертв. Я высвободил свою руку и закрыл ему глаза. Невозможно было на него смотреть. На лице его было выражение человека, который уже не в силах ничего сделать. Выражение страшного предсмертного ожидания… Так и скончался — в полном одиночестве… Неопознанным и неизвестным…».

В послеобеденные часы прятавшиеся за могилами парашютисты ползком покинули кладбище и вместе с командиром полка Иосеком перебрались в отель «Риволи». Вынести тело неизвестного солдата оказалось невозможно. Всю ночь мертвый пролежал среди памятников, на могилах погоста, по-арабски называемого «Аль-Сгейра», что означает «Неусопшие».

В том месте, где лежал навсегда уснувший парашютист, начнется, по словам арабской легенды, воскресение из мертвых — и восставшие из могил уже не заснут вовеки.

5

В два часа пополудни неожиданно послышался шум мотора. Какая-то машина уехала в сторону гостиницы «Риволи». Улица Салах ад-Дин была пуста. Здесь не было и в помине ожесточенных уличных боев. Перепуганные жители либо бросали дома, либо сидели по подвалам за наглухо затворенными ставнями. Кроме мертвой тишины и полного отсутствия людей — никаких признаков войны. Лишь выбиваемые кое-где стекла да выстрелы со Стены, высящейся в конце улицы и контролирующей подходы с юга, время от времени нарушали абсолютное безмолвие.

Приближающийся шум мотора не предвещал ничего хорошего — так полагали солдаты сборной роты, только что разместившиеся на всех четырех этажах «Риволи» и утолявшие жажду крепкими напитками гостиничного бара. «Уверен, что это машина легиона», — тревожно заявил один. «Какого легиона! Наша», — сказал другой. «А я тебе говорю — легиона. Чего ради лезть прямо к Стене, в пекло».

Рон Лев вызвался посмотреть, 1 то происходит возле Стены, и нашел площадь перед ней совершенно пустой. Обернувшись, он увидел, к своему изумлению, целую колонну автобусов с солдатами. На какой-то миг ему показалось, что перед ним иорданские машины с подкреплением для контратаки, но в ту же минуту на трех передних автобусах он различил эмблемы бригадных связистов. Между вторым и третьим автобусами ехал полупикап разведотдела Парашютной бригады.