Битва за пустыню. От Бухары до Хивы и Коканда

К осени 1861 года Безак разобрался в непростой проблеме и подготовил пространную записку, в которой доказывал: «…главное средоточие нашей торговли со Средней Азией – это самое обширное и населенное Бухарское ханство. Но с 1858 года бухарские рынки в такой степени переполнились русскими и английскими мануфактурными произведениями, что ценность их если не упала ниже, то сделалась равной стоимости тех же произведений на ярмарках в мешхедском базаре, с которого английские изделия идут в Среднюю Азию посредством бухарских и персидских караванов».

Перенасыщение рынков Бухары иностранными товарами Безак объяснял тем, что местные торговцы ранее выгодно сбывали заграничные товары в густонаселенный Кашгар. Хотя маньчжурское правительство Китая, утвердившее сто лет назад свою власть над Кашгаром, закрыло его границы для русских товаров, они все же проникали туда при помощи бухарских купцов.

Провоз среднеазиатскими купцами русских изделий в Кашгар облегчался развитыми торговыми связями между Китаем и Кокандом. Однако после восстания в Кашгаре в 1857 году, которым воспользовались представители местной династии ходжей при поддержке кокандского хана, китайская империя Цин прекратила всякое сношение с Кокандом.

– Именно в этом причина не только затаривания и потери ценности нашей продукции на среднеазиатском рынке, но и огромного упадка там курса нашего рубля! – грамотно разобрался в происходящем Безак. Он советовал для развития русской торговли добиться расширения торговых связей с западными провинциями Китая, «установить вместо кружного торгового пути через Сибирь более короткий – через Оренбургский край и Коканд… и занять удобнейший пункт на этом пути – Ташкент».

– Кашгар – это регулятор среднеазиатской торговли! – утверждал Безак.

В письме военному министру он писал: «В среде разных азиатских владений, примыкающих к нашей границе, Кашгар менее, чем всякий другой пункт, пользуется изолированным положением, и все его внутренние смуты нередко отражаются на окружающих его местностях. Поэтому, если принять в расчет те невыгоды, которые происходят для главного среднеазиатского рынка от перерыва торговых транзитных сношений с Кашгаром и происходящего отсюда застоя в торговых операциях с Россией, если обратить внимание на отражение всех малейших потрясений в Кашгаре на Коканд… и на истекающую отсюда затруднительность наших торговых сношений из Троицка с Ташкентом и далее вверх по Сыру… то очевидно, почему известия о внутренних событиях такого отдаленного пункта, как Кашгар, могут быть необходимы для соображений начальника Оренбургского края».

Но Безак первым увидел и еще одну грозящую опасность, причем эта опасность была куда серьезней первой. Дело в том, что к этому времени Англия, продвинувшись далеко на север Индии и подчинив Кашмир, настойчиво торила путь в западные районы Китая. Английские разведчики уже начали проникать в Яркенд и Кашгар, старательно изучали горные проходы, ведущие в Памир и Тибет, искали наиболее удобные дороги в эти области Китая. Английская агентура успешно действовала и в Кашгаре, и в Средней Азии. Об этом сообщали Игнатьев и Валиханов. Об этом бил теперь тревогу и Безак.

Вызванный в Петербург, он старался убедить своих столичных оппонентов:

– Если мы хотим спокойствия в Азии, мы должны опередить Англию! Именно поэтому я настаивал на захвате кратчайшего пути в Западный Китай – через Оренбург и Кокандское ханство.

– Что это нам даст? – скептически скривился престарелый дипломат барон фон Мейендорф.

– Прежде всего, движение товаров по этому пути будет способствовать резкому развитию нашей торговли с ханствами Средней Азии, а русские пароходы смогут доставлять товары вверх по Сырдарье до самого Ходжента. Кроме этого, наши купцы, ведущие торговлю с Кульджей, также направят свои караваны на Сырдарью, по уже существующему торговому пути между Кульджей и Ташкентом. Англичане просто не выдержат такой конкуренции и Азия будет наша!

– Как же нам всего этого добиться? – поинтересовались столичные чиновники.

– Очень просто! – передернул плечами оренбургский генерал-губернатор. – Следует только добиться беспрепятственного плавания наших пароходов по судоходной части Сырдарьи и создания торгового опорного пункта в Кокандском ханстве, из которого мы смогли бы принудить кокандского хана к мирным сношениям!

– И какой вы видите подходящий пункт? – заинтересованно спросил директор Азиатского департамента Ковалевский.

– Ташкент! – коротко ответил Безак. – Я еще раз хочу напомнить, что английское правительство стремится сейчас ослабить Бухарское ханство, для чего и предполагает образовать из Афганистана мощное государство, присоединив к нему ряд областей Бухары, Хивы и Коканда. Медлить больше нельзя. Мы должны действовать быстро и решительно!

– Но это же гарантированный международный скандал! – снова подал голос кто-то из мидовских чиновников.