Битва жизни

Хозяинъ Терки очень любилъ и уважалъ свою хозяйку, но все таки по старому, съ примѣсью чувства своего превосходства и покровительства. Она очень его забавляла. Ничто въ мірѣ не удивило бы его такъ сильно, какъ если бы онъ узналъ навѣрно, отъ третьяго лица, что это она управляетъ всѣмъ домомъ, и что онъ человѣкъ съ достаткомъ только по милости ея неусыпной распорядительности, честности и умѣнья хозяйничать. Такъ легко намъ, во всякой періодъ жизни, — это подтверждаютъ факты, — цѣнить ясныя, не щеголяющія своими достоинствами натуры не дороже того, во что цѣнятъ они сами себя; и какъ понятно, что люди воображаютъ иногда, что ихъ привлекаетъ оригинальность или странность человѣка, тогда какъ истинныя его достоинства, если бы хотѣли въ нихъ всмотрѣться, заставили бы васъ покрасить отъ сравненія.

Бритнъ наслаждался, считая женидьбу съ своей стороны снисхожденіемъ. Клеменси была для него постояннымъ свидѣтельствомъ доброты его сердца и нѣжности души; она была прекрасная жена, и онъ считалъ это подтвержденіемъ стараго правила, что добродѣтель сама себѣ награда.

Бритнъ окончательно прилѣпилъ объявленіе и подошелъ къ шкафу спрятать записки о дневныхъ распоряженіяхъ жены, — все это время посмѣиваясь надъ ея способностію къ дѣламъ, — когда вошла Клеменси съ извѣстіемъ, что оба маленькіе Бритна играютъ въ сараѣ подъ надзоромъ Бэтси, а маленькая Клемъ спитъ „какъ картинка“. За тѣмъ мистриссъ Бритнъ сѣла за маленькій столикъ разливать чай. Комната была небольшая, чистая, съ обычною коллекціей бутылокъ и стакановъ; на стѣнѣ вѣрные часы, не ошибавшіеся и на минуту, показывали половину шестого; все было на своемъ мѣстѣ, вычищено и отполировано до нельзя.

— За весь день сажусь въ первый разъ, сказала мистриссъ Бритнъ съ глубокимъ вздохомъ, какъ будто сѣла ночевать; во тотчасъ же опять встала подать мужу чай и приготовить тартинку. — Какъ это объявленіе напоминаетъ мнѣ старое время!

— А! произнесъ Бритнь, распоряжаясь съ блюдечкомъ и налитымъ въ него чаемъ, какъ съ устрицой въ раковинѣ.

— Изъ за этого самого мистера Мейкля Уардена лишилась я своего мѣста, сказала Клеменси, покачивая головою на объявленіе о продажѣ.

— И нашли мужа, прибавилъ Бритнъ.

— Да! за это спасибо ему, отвѣчала Клсмейси.

— Человѣкъ — рабъ привычки, сказалъ Бритнь, глядя на жену черезъ чашку. Я какъ-то привыкъ къ вамъ, Клемъ, и замѣтилъ, что безъ васъ какъ-то неловко. Вотъ мы и женились. Ха, ха! Мы! кто бы это могъ подумать!

— Да, ужь въ самомъ дѣлѣ! воскликнула Клеменси. — Это было съ вашей стороны очень великодушно, Бенъ.

— Нѣтъ, нѣтъ, возразилъ Бритнъ съ видомъ самоотверженія. — Не стоитъ и говорить объ этомъ.

— Какъ не стоитъ, простодушно продолжала жена: — я вамъ очень этимъ обязана. О! — она опять взглянула на объявленіе, — когда узнали, что она убѣжала, что ужь и догнать ее нельзя, я не выдержала, разсказала все, что знаю, — ради нихъ же и ради ихъ Мери; ну, скажите, можно ли было удержаться не говорить?

— Можно или не можно, все равно, вы разсказали, замѣтилъ мужъ.

— И докторъ Джеддлеръ, продолжала Клеменси, ставя на столъ чашку и задумчиво глядя на объявленіе: — въ сердцахъ и съ горя, выгналъ меня изъ дома! Никогда ничему въ жизни не была я такъ рада, какъ тому, что не сказала ему тогда ни одного сердитаго слова; да я и не сердилась на него. Послѣ онъ самъ въ этомъ раскаялся. Какъ часто сиживалъ онъ послѣ того здѣсь, въ этой комнатѣ, и не переставалъ увѣрять меня, что это ему очень прискорбно! — еще недавно, — да, вчера, когда васъ не было дома. Какъ часто разговаривалъ онъ здѣсь со мною по цѣлымъ часамъ то о томъ, то о другомъ, притворяясь, что это его интересуетъ, — а все только за тѣмъ, чтобы поговорить о прошедшемъ, да потому, что знаетъ, какъ она меня любила!

— Ого! да какъ это вы замѣтили? спросилъ мужъ, удивленный, что она ясно увидѣла истину, когда эта истина не выказывалась ей ясно.

— Сама, право, не знаю, отвѣчала Клеменси, подувши на чай. — Дайте мнѣ хоть сто фунтовъ, такъ не съумѣю разсказать.

Бритнъ вѣроятно продолжалъ бы изслѣдованіе этого метафизическаго вопроса, если бы она не замѣтила на этотъ разъ очевиднаго факта: за мужемъ ея, на порогѣ, стоялъ джентльменъ, въ траурѣ, одѣтый и обутый, какъ верховой. Онъ слушалъ, казалось, ихъ разговоръ и не намѣренъ былъ прерывать его.

Клеменси поспѣшно встала. Бритнъ тоже всталъ и поклонился гостю.

— Не угодно ли вамъ взойти на верхъ, сэръ? Тамъ есть очень хорошая комната, сэръ.

— Благодарю васъ, сказалъ незнакомецъ, внимательно вглядываясь въ жену Бритна. — Можно сюда войти?

— Милости просимъ, если вамъ угодно, сэръ, отвѣчала Клеменси. — Что прикажете?

Объявленіе бросилось въ глаза незнакомцу; онъ принялся читать его.

— Прекрасное имѣніе, сэръ, замѣтилъ Бритнъ.

Онъ не отвѣчалъ, но кончивши чтеніе, обернулся и устремилъ взоръ на Клеменси съ тѣмъ же любопытствомъ и вниманіемъ.

— Вы спрашивали меня, сказалъ онъ, все продолжая глядѣть на все….

— Не прикажете ли чего нибудь, сэръ? договорила Клеменси, тоже взглянувши на него украдкою.