Бюст на родине героя

Он вел себя за столом, как плененный мышами кот: робко, но в самых изысканных выражениях — успехов тебе в труде и счастья в личной жизни — поздравил Зиночку, послушно пил шампанское, когда ему подливали, нахваливал домашние пирожки от Виолетты, а под конец даже рассказал невинный анекдот.

Незаметно пролетели минут сорок, и мудрая Виолетта, демонстративно поглядев на часы, велела девочкам убирать со стола — посуду перемоем после работы: мол, делу время — потехе час, погуляли в обед, и будет, рабочее время у нас в редакции святыня. Владлен засуетился, поспешно встал из-за стола и смущенно обратился ко мне:

— А я, знаете, собственно говоря, зашел-то за вами. Мне сказали, что вы приехали, вот я и зашел. Тут дельце небольшое. Может, не будем женщинам мешать, пойдем ко мне?

Мы спустились на этаж и вошли в небольшой кабинет Владлена.

— Садитесь, пожалуйста. Вот сюда. — Он указал не на казенный стул подле приставленной к хозяйскому письменному столу тумбы, куда обычно усаживал приглашенных на разговор сотрудников издательства, а на мягкое кресло в углу кабинета.

Я расположился в кресле, а Владлен подошел к стенному шкафу и распахнул дверцу.

— Коньячку не хотите?

Я отказался.

— А я, с вашего позволения, выпью глоточек, — извиняющимся тоном сказал Владлен. — Знаете, от всего этого голова кругом идет.

Он стоял ко мне спиной, но по его движениям можно было догадаться, что он плеснул в стакан из бутылки и выпил.

— Ну вот. Так-то лучше. — Он аккуратно прикрыл шкаф и уселся в кресло напротив меня. — Курите.

Я достал сигареты и закурил. В прежние времена заходить с сигаретой в кабинет некурящего Владлена строго-настрого запрещалось.

— Такие вот дела… — сказал Владлен. — Голова кругом идет. Вы не поверите, только за последний месяц тринадцать человек подали заявления из партии. И какие люди! Ну и времена… Вот вы умный человек, в министерствах бываете, в Америку съездили, как вы думаете, что все это значит, чем все это кончится?

Я пожал плечами.

— Да, дела… При отделе сбыта создают кооператив. У нас, в издательстве, кооператив! Представляете себе? Мне, кстати, предложили участвовать. Как вы считаете, стоит?

Я снова пожал плечами.

— Ладно, поживем — увидим. Слушайте, а что там с вами стряслось в Америке?

— Со мною? — Я насторожился.

— Ну да, с вами. С кем еще?

— Да вроде бы ничего не стряслось. А почему вы спрашиваете?

— Как вам сказать… — замялся Владлен. — Вообще-то я не должен вам об этом говорить, но вы знаете, я вам всегда симпатизировал, и в дирекции вы на хорошем счету. В общем, так: вами интересовались, — выпалил он.

— Кто интересовался? Чем?

— Ну знаете, что за детские вопросы! Кому надо, те и интересовались. — Сейчас передо мной был прежний Владлен, строгий и многозначительный.

— Из комитета, что ли? — напирал я.

— Вы от меня слишком много хотите. Я и так наговорил лишнего. — Внезапно Владлен понизил голос до полушепота и придвинулся ко мне вплотную. У него скверно пахло изо рта. — Спрашивали, с кем общаетесь в издательстве, с кем приятельствуете, кто у вас бывает, просили показать рабочее место.

— И что, показали?

— А как я мог иначе? Отвел их, когда женщины разошлись. Они посмотрели, так, знаете, поверхностно, не то что обыск или что. Перекидной календарь полистали, что-то записывали. Я же не мог у них спрашивать, чего им надо. Не положено.

К Владлену у меня вопросов больше не было. Я даже не поинтересовался, как выглядели комитетские гости, были ли среди них Вячеслав Харитонович и Май Игоревич. Какая, в сущности, разница? Крепко меня обложили, крепко. И вновь, который уж раз, я задался все тем же вопросом: что им от меня надо? И вновь не нашел ответа. И вновь успокоился сакраментальным: а пошли они!

Но Владлену Максимовичу было что-то еще от меня надо.

— Ну вот я вам и рассказал. Но вы уж меня, голубчик, под монастырь не подведите, не продайте. Я никакого права не имел вам все это рассказывать. Так что пусть умрет между нами. Ну и директор, конечно, знает, вы же понимаете, что ему-то я не мог не доложить. Я не знаю даже, как вам сказать…

— А так и скажите. — Наверное, по обстоятельствам эта моя реплика была ненужно грубоватой, но Владлен ее проглотил.

— Вы нас, голубчик, поймите, я не вдаюсь в детали, не знаю и знать не хочу, что там у вас вышло, кому, так сказать, дорогу перебежали, но не нужно нам все это сейчас, ох как не нужно…

— Думаете, мне нужно?