Благодать (СИ)

В кресле развалился жирный тип, при встречах с которым Вадим ощущал неловкость – тот смотрел на него глазами тоскливой коровы. Пару раз Вадим задумывался, может, отослать жирдяя к другому менеджеру, ну, хоть к той же Наташке – та уж копыта, бедолага, сбила, а дела у нее все не идут. Когда боров говорил, издавал вполне приличное хрюканье, сквозь немелодичные переливы которого Вадим иной раз умудрялся уловить звуки человеческой речи, хоть и здорово искаженные заплывшими жиром голосовыми связками. Странное, гнетущее зрелище – свин с коровьими глазами. Нос клиента распластался на пол-лица, из ноздрей торчали пучки слипшихся волосенок. Тонкие губы, растянутые вокруг маленького рта, маячили на дне образованной складками жира впадины. Надо всем этим безобразием топорщились смолянисто-черные волосы оттенка… скорее паровозного котла, чем воронова крыла. Облачен клиент был во что-то такое серого цвета в мелкую клетку – когда дышал, по ткани бежала рябь. Грудь колыхалась под бирюзовой рубашкой, а багровый галстук при каждом вздохе трепетал вялой змейкой.

— Хрюхрюхрю хрю хрюхрюаю скохрю, так хрю препохрюхрю покухрю хрюма хрюбе, — сказал клиент, и его глазки пропали в рыхлых складках век. Вадим напряг воображение, и пока клиент переводил дух перед новой фразой, попытался перевести на человеческий предыдущую. Выходило, боров отчаливает куда-то, и покупку дома возлагает на агентство, полагаясь именно на его, Вадимову, хватку и порядочность. Ну, или что-то в этом роде. А, дом таки понравился. Не, лупанули цену за него, конечно, дурную, и сарай уж с полгода числился среди агентов как объект категории «геморрой», и что-то там с документами намудрили.

Клиент уронил на стоящий у кресла кейс ладошку, похожую на находящегося при смерти от ожирения осьминога, ухватился за ручку, и кейс по кривой дуге взлетел и благополучно припузился – брюхо колыхнулось и пошло волнами. крышка кейса откинулась, жирный осьминожек вполз внутрь, и вскорости появился с грузом, состоящим из нескольких пачек купюр. Освободившись от поклажи, осьминожек повторил маршрут и вернулся уже окончательно, свалив к остальным ещё кучку. Вадька едва сдержал идиотский порыв погладить ладошку-осьминожку. Та, словно уловив его мысли, проворно скрылась где-то в складках ткани и переливчатого пиджака.

— Сейчас посмотрю, нотариус наш на месте, — предложил Вадим.

— На хера? Это ж задаток только. Делайте там бумажки, какие надо. Если чё – скажете, от меня. — Глаза клиента вынырнули и зыркнули впервые с хоть каким-то выражением. От него по спине Вадима дрожь пошла, и он подумал, что все эти россказни о том, чем занимался толстяк еще пару десятков лет назад, могут быть и не лишены правдивой основы.

— Ну, тогда шефа кликну, — сказал Вадим. Да хоть кого-нибудь – он же псих!

— На хер он нужен. Да и тебе тоже. — Странное дело, но с каждым новым словом речь клиента становилась все более связной – то ли Вадим почувствовал собственную заинтересованность, то ли клиент говорил то, что задевало его самого за живое. — Он же натягивает вас по полной программе, а вам, баранам, ничего другого не остается, чем объедки подбирать. Надо о будущем думать, дружочек. Тылы себе обеспечивать, жопу прикрывать – если так понятнее. Живешь, небось, как в хлеву. На девок да на шмотки со жрачкой хватает, на остальное – нет. Да ты губендри-то свои не надувай. Прав я, по-любому, прав. А ты кинь шефа. Кинь, а? Чё, очко жим-жим? А как ты думал? Думаешь, я поднялся на трех мешках картошки, что со своего огорода накопал?

Вадим слушал, кивая и пряча взгляд – да нет, клиент если и копал что в лихие годы молодости, то разве что неглубокие могилки в окрестных лесополосах.

— Как тебе перспектива? — оторвал его от невеселых мыслей жирдяй.

— Нормально, — сказал Вадим.

— Ну, так и занимайся. Документы на хату через контору вашу оформляй, а потом скажешь: всё, отказался, мол. Да, хату надо на эту вот ксиву оформить, — и швырнул на стол паспорт в клеенчатой обложке, немного завернутой на углах.

— Хорошо, я вам тогда расписку…

— Мля-я-я. Ну что ты всё телишься. Какая расписка? Я все равно подписывать ничего не буду. — Он развел руками, и более несдерживаемый кейс стал съезжать с волны пуза, как странного вида серф. Он шлепнулся на покрытый ковролином пол, но хозяин даже не пошевелился, чтоб поднять чемоданчик. Это проделал невесть откуда взявшийся детина с бритым затылком и спиной настолько широкой, что вполне мог бы при случае и загородить ею кейсоронятеля. Вадим с запоздалым испугом осознал, что охранник, этот покемон-переросток, всё время стоял сзади, у двери.

— Димон, слиняй, — приказал хозяин, и детина вышел, осторожно прикрыв дверь – скорее из опасения сломать, чем из вежливости. Вадим проводил его взглядом и знобко поежился.

— Да ты не бзди, — сказал клиент. — Они смирные, пока «фас» не скажешь.

— Да не боюсь я. Пока, — вырвалось у него как-то само собой, и он закусил губу.