Благодать (СИ)

— Так он теперь на том же автобусе тут ездит, частником, деньги какие-никакие зашибает. Ну вот, с ним они и договорились. Девка эта, рыжая, что ты говорил, браслетов на руках – по полкило, наверное, богатая, не иначе, а то - может, и бижутерия; а чего – раньше, вон, чешская какая была… ой. Ну, светленькая еще такая, повыше рыжей-то будет, лицо такое странное – широкое, а красивое, видная деваха. Два парня, твоего, наверно, возраста: один толстенький такой, но вертлявый, что твой колобок, другой – тощий, темноволосый, кожа желтоватая такая, как у жида. И дружок твой. Доктор, между прочим, приезжал, да толком ничего не сказал: аппаратуры, говорит, такой у нас нету, а везти его в Ростов не собираюсь. Это соврал он, небось, насчет аппаратуры, потому как сам ничего не знает – спасибо еще, приятеля твоего зеленкой не намазал, так, для профилактики. Двоечником, небось, в медицинском был – вот и лечит тут нас, когда трезвый… ой…

И так голова раскалывалась, а тут еще эта… Иван посмотрел ей в глаза, и послал мысленный приказ: сгинь, зараза.

— Пойду я, — сказала она с застенчивостью девчонки, которой хочется пожеманиться перед настойчивым кавалером.

— Стой. Как водилу найти?

— А зачем? — спросила она, сплетая и расплетая пальцы – за неимением косы приходилось занимать руки этим.

— О дороге расспросить хочу.

— Понимаешь, Иванушка…

— Ну что ещё?! И прекрати меня так называть.

— Пашка – он муж мой, — и залилась румянцем. Надо же, щас расчуйствуюсь от умиления.

— Не парься. Распространяться не стану – засмеет меня твой Пашка. — И вздохнул с ненаигранной горечью.

— Не знаю, вернулся ли уже.

— Конечно, вернулся, — сказал Иван убежденно. — Не на Полюс же отправился. Как там эту деревню – Благодать?

— Хи-хи-хи, — она решила его добить, не иначе. — Надо ж – на Полюс! Хи-хи-хи. Шутник ты, Иванушка.

— Только давай без смехерочков, ага ? Просил же.

— Извиняюся, — сказала она. — Километров двадцать пять – тридцать отсюдова, но по лесу.

— А точнее?

— А хрен его. Дорога жуткая – асфальт-то там так и не постелили, сначала вояки противились, а потом и сами чего-то мостили, да не вышло, а там - перестройка эта, в смысле – горбачевская, ну, и опять Благодать похерили. Ну не смешно? Так что если краем болота, то короче будет, а в объезд – подальше. Вот и живут там деды с бабками безвылазно - автобусов-то нету, да и кому они нужны, старики эти.

— Ты уже говорила.

— Да? — вскинула удивленно брови, и лоб ее сморщился. Господи, да ей же под полтинник, наверное, подумал он с каким-то боязливым восхищением.

— Ну, тогда поехали к твоему благоверному, — сказал Иван, закругляя диалог. — Ты так, в халате? — спросил, стараясь не смотреть на ее грудь, едва не вывалившуюся из халатика, когда Валюшка взялась за дверную ручку.

— А я и не собираюсь, — ответила она и, подмигнув, взглядом показала на кровать: продолжим, мол? – Иван ощутил приступ тошноты. — Ну ладно, — вздохнула разочарованно, и продолжила, зло запахнув халатик. — Ту десятка полтора дворов всего до нашего. По улице, прям направо и езжай, а домик наш в самом тупичке, и забор такой, зеленый, из прутков арматурных.

— Найду. Я тебе деньги-то за дверь отдал – не помню?

— Отдал, спасибо.

— На вот, еще держи, — сунул в карман халатика пару купюр. Ожидал возмущенных воплей или еще чего, означавшего бы оскорбленность, да ошибся. Валюшка не отреагировала вообще никак.

— Так ты что, со стоянки не вернешься, попрощаться?

— На обратном пути заскочу, — заверил он ее и улыбнулся так, что Валюшка отшатнулась и бессознательно перекрестилась.

6

Иван поехал на встречу с Валюшкиным мужем, не понимая, зачем ему это вообще нужно. Какой бы дырой ни был этот Елкин, дорожные указатели на выездах из него наверняка имеются, хоть, может статься, и самопальные, да и аборигены на то они и есть, чтоб направить заплутавшего путника, так что Иван нисколько не сомневался, что отыщет дорогу, не прибегая к помощи рогоносца Паши. Рогоносца? Хм, как ни прискорбно, Иван сам был таким, потому как полагал – ну да, он старательно уверял себя, что именно полагал, а не был уверен, - что Маша в его отсутствие, растянувшееся – увы – на годы, удовлетворяется кем попало.