Благодать (СИ)

Любимейшая рубрика большинства читающих бесплатные газеты - знакомства. Прочитывают женатые и не то чтобы, замужние и не совсем, разведённые и намеревающиеся, счастливые и нет, влюбленные и свыкшиеся, моно- и полигамные, гетеро- и совсем-даже-наоборот-сексуальные, извращенцы и ханжи, белые и черные, вегетарианцы и мясоеды, сибариты и аскеты, халявщики и меценаты, мэры и разнорабочие. Да и Катя тоже. Она не строила иллюзий – в большинстве своём мужики, заполняющие купоны и отсылающие их потом в редакцию, являют полную противоположность образу, под которым себя подразумевают. Да и вообще… тряпки. Да разве станет нормальный мужик тратить время на переписку, когда вон в городе сколько женщин, ждущих внимания и нежности в реале?.. Да, и если ты такой весь из себя классный, отчего в свои тридцать пять «женат не был, в.п. не имею»? Настораживает, на мысли наводит, нехорошие, по большей части. И что это за мужик без «в.п.»? Не, ну без крайностей, конечно. Что плохого в том, чтобы выкурить хорошую сигарету, прополоскать горло коньячком? Другое дело – что пить и курить. Хоть ей и не приходилось выбирать, Катя не поручилась бы, что выйдет замуж за какого-нибудь любителя «палёнки» и «сигарет овальных»… Зато она позволила бы всё, ну прямо всё-всё, тому парню из рекламы «мартини». Ах, если бы она была еще и похожа на ту девушку в очках а-ля шестидесятые…

Она плохо представляла процесс собственно знакомства, руководствуясь в предположениях лишь кадрами из красивых мелодрам и пропуская мимо ушей болтовню девчонок, в циничности описаний своих приключений вряд ли уступавших тому же Серому. В своих мечтах она порою настолько отрывалась от простоты нынешних нравов, что предложи ей запросто покопулировать достаточно безрассудный для сего поступка паренек – свихнулась бы от омерзения.

Она продолжала изучать объявления, умудряясь поддерживать разговор с дозвонившейся в эфир явно поддатой Вероникой, передающей пусечке и всем, кто её знает, привет и омерзительный, набивший оскомину «респект».

Мужские объявления сменились женскими – уж если грусть-тоска по любви, слёзы так и наворачиваются. Далее следовали скользкие призывы нетрадиционалов, и Катя пробежала эти несколько десятков строчек с панической поспешностью, будто буквы неведомо как могли прилипнуть к ее взгляду и выжечь на сетчатке глаз постыдные слова. И будто споткнулась:

АЛЁНУШКА

И, ниже – телефонный номер.

Катя подумала, что объявление попало не туда, поскольку место ему было явно в «досуге», но никак не в «прочих услугах», под шапкой каковой рубрики оно оказалось. Наверное, АЛЁНУШКА – так называемая служба эскорта, местечко с разбитными модельками, по причине временной нетрудоустроеенности являющимися сотрудницами не совсем профильного предприятия. Неожиданно Кате пришло в голову, что это может быть вообще – призыв к потерянному Аленушкой любимому. И вот теперь, благодаря невнимательности сотрудников редакции – два любящих сердца не встретятся и не забьются в учащенном…

—…ты вообще думаешь работать или так и будешь ахинею нести? — спросил Филипп, стаскивая с ее головы – похоже, вместе со скальпом, - наушники. Он вытер пот со лба идиотским сиреневеньким платочком, похожим на скомканные трусики.

— Извини… те, отвлеклась, — пролепетала Катя сквозь слёзы боли и предприняла попытку водрузить наушники на место.

— Через полчаса Серый придёт. Сегодня за тебя оттарабанит. Не знаю, что – отбрешется, не впервой. Иди, проспись.

— Вам виднее. — Катя осторожно выдохнула. И дернула головой, когда Филипп попытался промокнуть её глаза чьими-то сиреневыми трусами.

— Вот и договорились. Нервная какая… — Филипп подвинул к ней наушники, и на глаза Кати вновь навернулись слёзы – волос и так, что называется, три пера в два ряда, а этот мудак вон какой клок выдрал… Она водрузила наушники на голову, выпустила в эфир очередную композицию, внахлест на концовку следующей, и выудила из висящего на ручке кресла пакета сосиску в булочке. Краем взгляда уловила удаляющиеся шефовы ноги в растоптанных коричневых мокасинах, и скромно откусила. Продукт кулинарии был холоден и безвкусен, однако это нисколько не повлияло на аппетит, разыгравшийся на нервной почве.

5

— Алёнушка, — представился красивый баритон усталым тоном человека, страдающего от постоянных насмешек.

— Да ну! — Катя едва не поперхнулась, однако сумела-таки проглотить остатки булочки. И растерялась: дальше-то что? С чего начать?

— Ни с чего, — будто мысли прочитал обладатель баритона. Или она произнесла это вслух? — Просто приезжайте, на месте и потолкуем. Напротив «Плазы» через час, у аптеки. Устраивает?

— Да, вполне. А как я вас узнаю? — она никуда не собиралась ехать. Наверное. Да просто так спросила. Вырвалось. Невольно.

— Узнаете, узнаете, — заверил ее незнакомец. Нотки усталости в его голосе сменились печальными – такой изможденный Пьеро. — Ну, так вы придёте? — промельк надежды.

— Не то слово. Прилечу.