Благодать (СИ)

Старикан предупредительно обежал передок машины и галантно открыл дверцу. Катя благодарно улыбнулась, хотя, может, и зря — ввиду того, что на месте ручки с внутренней стороны двери торчал лишь металлический шпенек, галантность старпера была вынужденной. Расплатившись, Катя удержалась от неуклюжего – а какой ещё ей был по силам? – книксена. Старик обдал её клубами дыма из ходуном заходившей выхлопной трубы. И выпускают же на дороги подобную рухлядь,— подумала Катя,— хоть двуногую, хоть четырёхколесную.

Она стала перед витриной аптеки так, чтобы разглядеть собственное отражение, и попыталась привести в порядок всколоченные кудряшки.

Рядом с её отражением ужом завилось другое, габаритами скромнее и ростом пониже. Карманник, решивший «отработать» висевшую на плече толстухи сумочку? Отчаянно смелый – рядом с «Плазой» завсегда можно обнаружить если не ментовский уазик, то наряд ППСников – точно.

6

Она обернулась, и едва не расхохоталась – такой киношный вампирчик. Чёрная «тройка», белоснежная сорочка с воротником-стойкой, уголки которого отглажены с аккуратными треугольными загибами наружу, темно-синяя «бабочка», лакированные туфли с острыми носами. Бледное длинное, «лошадиное» лицо с пухлыми обветренными, воспаленными губами. И темные глаза безо всякого выражения под густыми, сросшимися на переносице, бровями.

— Надо полагать, вы Аленушка и есть? — дурашливо поинтересовалась Катя.

— Я, с Вашего позволения, Бенедикт Иванович Червоненко.

Надо же, - подумала Катя, - а я из-за своего ФИО исстрадалась…

— Катя, — сказала она. — А кто такая Аленушка?

— Это вы довольно скоро узнаете, если захотите прогуляться – наш офис неподалеку.

Ну вот, расстроилась девушка, опять, небось, акция рекламная. Сейчас лицо предложат почистить бесплатно или, там, ногти пошлифовать.

— Ну, и чем же ваша контора занимается? Я девушка занятая, и… О, — она оглядела его с ног до головы, словно прикидывая по внешности, — не гробами, часом?

Бенедикт округлил глаза и принялся жевать губы. Не, ну натуральный конь.

— Неужели, — наконец, оторвавшись от поедания себя, смог произнести он, — вам не интересно, чем может заниматься человек вроде меня, исключая ваше последнее предположение? — Дрожащей рукой он выудил из кармана пиджака платок и промокнул взопревший лоб. — Вы, Катенька, не опасайтесь. Никакой я не маньяк. Это ж всё, — он провел рукой вдоль своего тела, — для антуража. Аленушка настояла – ей видней. Работа такая, изрядной доли театрализованности предполагает. Народ охотнее привлекается.

— К чему же?

— К действу. К таинству, если хотите.

— Ну, пошли, — сказала Катя, ощущая наплыв решительности, и взяла Бенедикта под руку, не как супруга, но как участковый — настохорошевшего местного дебошира.

— Нам на Красных Зорь. — Бенедикт выдохнул явственно облегченно, и засеменил рядом, то и дело скашивая взгляд на широко шагающую Катю. А та думала, что, несмотря на название, обитатели улицы, к которой они спускались, вряд ли из окон своих видят пейзажи красочнее соседских дворов.

Ей захотелось мороженого, и она спустилась в подвальчик, приютивший в своем чреве частный магазин. Она надкусила «фруктовый лёд», и вместе с уколом боли в середине лба к ней пришла мысль, что неплохо бы растянуть удовольствие и съесть лакомство прямо здесь, а по выходе на поверхность Бенедикта там не обнаружить.

Но он терпеливо ждал, и на его воспаленных губах подергивалась улыбка. Катя швырнула обертку с палочкой в переполненную урну – обертка благополучно соскользнула на землю рядом, - и вновь взяла Бенедикта под руку. Они прошли мимо строительного института, и девушка спиной ощущала насмешливые взгляды перекуривавших на крыльце студентов. Она попыталась приосаниться, но попробуйте-ка это сделать, спускаясь вниз на каблуках, да еще и под ручку с неуклюжим кавалером. Насупившись, она лишь ускорила шаг, с мрачным удовлетворением отмечая, что дыхание Бенедикта участилось. Терпи, голубчик…

7

Хотя забор и был от силы пару метров в высоту, крыша дома за ним не виднелась. Пока Бенедикт упражнялся с кнопкой звонка под табличкой с проступающей сквозь ржавчину злой собакой, Катя путём несложных размышлений догадалась: ну да, дом-то здорово ниже улицы, вот она и не видит ни трубы, ни антенны.

С громким клацаньем открылся замок.

— Дистанционка, — пояснил Бенедикт со странной и немного даже оскорбительной гордостью – Кате вспомнилось, как точно таким же тоном пояснял устройство запоров на «Шансе» Филипп.

Дом был длинным, приземистым и, судя по двум обитым разного цвета дерматином дверям – на два хозяина. Девушка уловила промельк движения за задернутым гардиной окном дальней половины. Катя приветливо улыбнулась и помахала ладошкой невидимому соглядатаю. Узкий дворик был сумрачным из-за разросшегося винограда, и девушка разглядела в переплетении узловатых, каких-то разлохмаченных стволов и ветвей, меж темно-зеленых, погрызенных паразитом листьев, несколько кистей изюма – иначе явно прошлогодние кисти, облепленные муравьями наподобие коричневой ваты, было и не назвать.