Благородная леди замуж не желает

Следующий день прошел спокойно. Мы если, спали, общались, никуда не выходили из комнаты. А потом… Потом надо было ехать домой… И я заранее жалела свою нежную пятую точку, не привычную к долгим международным переездам. Все-таки трястись семь-восемь часов в карете по ямам и ухабам — то еще удовольствие. Предложение Витольда радоваться, что с помощью магических амулетов путь сократился в два-три раза, я восприняла как издевательство.

— Я завтра весь день отлеживаться буду. И когда, спрашивается, на работу попаду? — поинтересовалась я раздраженно.

Дороги здесь были отвратительными, а потому говорить следовало аккуратно — существовала возможности прикусить язык.

По глазам Витольда я видела, что он готовится ответить какую-то гадость вроде «место женщины дома, у очага, а не в лавке с документами». Но промолчал. Сдержался. Что ж, значит, не все потеряно. И он может быть обучаем.

Такими мыслями я подбадривала себя во время поездки.

Приехав ближе к вечеру, с трудом добралась до кровати и практически сразу же уснула.

А утром меня ждал сюрприз. Мы с Витольдом успели проснуться, привести себя в порядок и переодеться, когда Мари сообщила, что меня хочет видеть гостья. Причем эту гостью мы с ней отлично знали. В гостиной внизу меня ждала тетушка Агнес. Она отказалась подниматься в мою личную гостиную, хотя, как близкая родственница, имела на это право, а вместо этого попросила меня спуститься.

Тело болело после вчерашней поездки, я не успела посетить лекаря и взять настойку, избавлявшую от боли. Поэтому по лестнице я спускалась, поминая про себя всех родственников Витольда до седьмого колена.

Тетушка, как обычно одетая в платье темно-коричневого цвета, теплое и полностью скрывавшее ее тело, явно была чем-то озабочена. Она поприветствовала меня, уселась в предложенное ей кресло и сообщила:

— Аливира беременна.

Я сдержала смешок. По этикету следовало обсудить последние новости в свете, погоду, здоровье и прочие мелочи и только потом переходить к главному. Впрочем, главному ли? Вряд ли новость о беременности Аливиры была чем-то из ряда вон выходящим и могла послужить единственной причиной появления здесь тети. Значит, пришла она не за этим. И беременность Аливиры можно считать только одной из новостей.

— Поздравляю ее и Стивена, — совершенно искренне произнесла я. — Наверное, они оба рады.

Тетя посмотрела на меня странным взглядом. Так обычно смотрят на изувера инквизитора, который пытает несчастную, совершенно невинную ведьму. И? Что я не так сказала?

— Ингира, им нужна твоя помощь, — последовал ответ на мое недоумение. — Тебе все равно не нужно приданое. Отпиши Стивену свою часть.

Я недоуменно моргнула. Я что должна сделать?!

— Почему? — наконец, после обретения дара речи, смогла задать я волновавший меня вопрос. — Почему я должна отдавать Стивену свое приданое.

— Аливира беременна, — терпеливо, как маленькому ребенку, пояснила мне тетушка. — Они серьезно потратились. Стивену нужно отдавать долги.

— У него есть часть наследства, оставленная родителями.

— Пока не заложено только одно из поместий. Остальные могут отойти кредиторам, — тетушка явно повторяла чужие слова: гона хмурила брови и шевелила губами до того, как произнести сложную фразу, как бы повторяя то, что услышала от Стивена. — Ингира, не упрямься. У тебя богатый муж из влиятельной семьи. Он всем тебя обеспечит. Ты наконец-то стала жить так, как положено любой женщине. — О, а вот тут я услышала знакомые интонации самой тетушки, не терпевшей даже малейших нарушений древних традиций. — Твой священный долг, как близкой родственницы, поддержать семью брата в трудную минуту.

Тетушка, похоже, уже все решила за меня и была уверена в моем положительном ответе. И поэтому, когда я решительно произнесла: «Нет», она озадаченно свела брови к переносице.

— Что, прости?

— Я не буду передавать Стивену права на мою часть наследства, — ответила я твердо. — Пусть сам выкарабкивается из той ямы, в которую его загнали расточительные действия жены.

— Ингира, — в голосе тети появились властные нотки. Да вот только я давно вышла из того возраста, когда меня можно было напугать подобным, — ты сейчас чересчур эгоистична. Нужно думать и о родственниках. Они — твоя семья.

— Моя семья — мой муж и наши с ним будущие дети, — отрезала я. — Стивен почему-то не думал обо мне как о члене семьи, когда… — я не договорила. Тетушка резко поднялась и величественно выплыла из комнаты.

Что ж, скатертью дорога. Путь дальше защищает своего любимчика Стивена.

Я встала с кресла и пошла к себе в спальню.

Витольд сидел там, в кресле у окна, ожидая меня.

— Что хотела тетя Агнес? — поинтересовался он, едва я переступила порог комнаты и закрыла дверь.

— Мою часть наследства, — пожала я плечами. — Не себе. Стивену. И беременной Аливире.

Витольд хмыкнул и, судя по его виду, ничуть не удивился.

— Я предполагал нечто подобное еще после визита к кронпринцу, — проговорил он. — Твоя брат и его супруга не умеют жить по средствам. А ты — единственная родственница, близкая, имею в виду, у которой есть деньги.