Бланка Кастильская

Современные историки, однако, склонны рассматривать этот великий союз между королем и буржуа в перспективе. Так, Жак Ле Гофф описывает энтузиазм своих предшественников по поводу предполагаемой дружбы и естественной взаимодополняемости между городами и государем как "воображаемое совокупление" и напоминает нам, что «для Филиппа Августа это был вопрос интеграции городов в национальную монархическую систему в соответствии с двумя функциями, которые мы вправе ожидать от светских групп — военной и экономической… Филипп Август считал их точками опоры монархической власти. На этом его так называемый "союз" с буржуа заканчивался». Король стремился лишь преобразовать города в вассалов, от которых требовал верности и военной службы, контролируя их экономическую деятельность: "Монархия была установлена. Она также поселилась в городах. Она берет под свой контроль и под свою руку, ради общего блага городов и королевства, важнейшие сферы городской жизни: весы и меры, торговлю, правосудие, финансы". В выражении "добрые города", получившем широкое распространение в XIII веке, явно нет сентиментального оттенка. "Добрые города" — это полезные города, города, которые крепко связаны с королевской властью и предоставляют ей военную помощь и налоги. Более того, Филипп Август, после восстановления мира, практически больше не предоставлял городам хартий после 1214 года; его сын Людовик VIII учредил только одну коммуну, в Бомон-сюр-Уаз, а его внук Людовик IX в своем Enseignements (Наставлении) дал такой практический совет своему наследнику: "Прежде всего, держите добрые города и коммуны вашего королевства в том состоянии и в той покорности, в которой держали их ваши предшественники; и если что-либо нужно исправить, исправьте это, и держите их в благосклонности и любви; ибо из-за силы и богатства больших городов ваши подданные и иностранцы будут бояться делать что-либо против вас, особенно ваши пэры и ваши бароны". Бланка Кастильская также приняла эту концепцию, которую она видела в действии во время правления своего свекра, особенно во время Бувинской кампании, где городские ополчения сыграли очень важную роль. В 1226 году, под угрозой восстания баронов, она призвала на помощь буржуазию "добрых городов".

С другой стороны, как и ее свекор, она мало интересовалась судьбой крестьян. При изучении документов, касающихся ее личной и политической жизни, создается впечатление, что 90 % населения для нее не существовало. Сельский мир полностью отсутствовал в ее заботах. Таким образом, она полностью разделяла взгляды своего класса. Она постоянно ездила по сельской местности королевских владений, но, кажется, не замечала, что она населена жалким населением, которое являлось объектом беспредельного презрения со стороны дворян и духовенства. Тем не менее, этот период был отмечен относительным смягчением крепостного права, но Филипп Август мало интересовался этим: из 1.839 актов, зарегистрированных его канцелярией, два были хартиями об освобождении, датированными 1220 и 1221 годами, которые освобождали мужчин Пьерфона и Ла Ферте-Милона от "права мертвой руки" и платы при вступлении в брак. Однако он одобрял освобождение от крепостной зависимости крестьян его вассалами, и приветствовал крестьян, которые нашли убежище в его владениях.