Блаженны алчущие

— Вижу, вы узнаете меня. Всегда приятно знать, что оставил впечатление. Как видите, Ваше Темнейшее Высочество, — заметил незнакомец с изящным поклоном, — нам с господином Грассом уже приходилось встречаться, в самом начале моего преображения. Он был с человеком, который назвался Филипом Картмором, и его сестрой. Мои спутники не поверили, что на грязных улицах Тьмутени можно встретить особ голубой крови, но позже я имел возможность лицезреть господина Картмора во время торжественной церемонии, и убедился, что на нашу долю тогда действительно выпала высокая честь. И что бы это могла быть за славная ночь, коли б мои спутники не упустили добычу! Они поплатились за свою нерасторопность, когда господин Грасс уничтожил их, с незначительной помощью своих друзей. Было это проделано с таким изяществом, что я, наблюдая за схваткой из укромного угла, не мог ею не залюбоваться.

— Значит, ты, Стилет, тоже предъявляешь права на жизнь нашего Ищейки? — уточнил Принц Воров. — Жаждешь мести?

— Отнюдь, — возразила тень по имени Стилет. — Месть — западня для глупцов, капкан, который мешает идти вперед. Надо всегда смотреть в будущее, видеть благословение в любом повороте судьбы. Боги жаждали жертв в ту ночь, и господин Грасс напоил их кровью. Я хочу поблагодарить его за то, что избавил меня от никчемных болванов, которыми мне довелось руководить. Моя новая команда — хищники, а те были падальщики, и только. Более того, — Он повернул к Кевину свою странную голову. — Я хочу пригласить вас присоединиться к моему отряду. Каждый должен быть с себе подобными, господин Грасс… — Его ноздри расширились, со свистом втягивая в воздух. — А вы — один из нас, уж я-то чую…

— Черта с два! — возмутился Фрэнк. — У Кевина нет ничего общего с такими, как вы!

— Так ли? — Стилет даже не взглянул на него, обращая свою вкрадчивую речь к Грассу. — Вы разве не замечали, что раны заживают на вас быстрее, чем должны бы? Что вы слишком хорошо видите в темноте? Что сильнее, чем имеет право быть человек?.. Приходите к нам, господин Грасс, живите среди своих. Никто не должен быть один, — сиплый с присвистом голос стал мягким, почти нежным, — даже чудовища. Быть может, в особенности мы.

— Если я останусь в живых, — процедил Кевин сквозь сжатые зубы, — то найду тебя и убью.

Похожие на слизней губы растянулись еще шире. — И это был бы увлекательный спектакль. Особенно теперь…

— Меня ты тоже собираешься убить? — вскинулся Череп.

— Если попадешься под руку, пожалуй, — пренебрежительно согласился Кевин.

Принц Воров фыркнул. — Вы начинаете мне нравиться, шавки.

— А ты нам — нет, — огрызнулся Грасс. — Мало того, что урод… Кстати, кто так разукрасил твою морду?

Фрэнка поморщился. К счастью, Его Воровское Высочество вопрос не разозлил, полубезумная ухмылка осталась прежней. — Сам. Мне всегда говорили, что у меня смазливая физиономия, но мне она не слишком нравилась. Решил ее чуть-чуть поправить, и до сих пор не могу остановиться.

Действительно: приглядевшись, Фрэнк заметил, что среди шрамов, облепивших лицо Принца подобно пиявкам, были как застарелые, так и свежие, взбухшие розовым.

— …Так еще, похоже, дурак, что куда хуже, — продолжал Кевин. — Неужто не видишь, что тебя подставляют? Есть только одна причина, почему старик боится этого младенца — его близкая дружба с лордом Картмором. Старик не без причины подозревает, что рано или поздно Картмор посадит своего дружка на его место, а ему самому дадут ногой под зад — это только вопрос времени.

— Это я уже понял.

— Старик избавится от соперника твоими руками и получит двойную выгоду. Будет бить себя в грудь, вспоминая, как отговаривал своего драгоценного подчиненного от этой встречи, предупреждал об опасности. Потом выпросит у Картмора денег, чтобы нанять побольше людей и отмстить за невосполнимую утрату. Лично я подозреваю, что Роули недооценивает коварство и мстительность Картмора: такую оплошность как гибель Фрэнка, ему не простят. Но тебе и твоим людям это не поможет — вас будут травить, как крыс, с помощью гвардейского полка, коли понадобится, пока твои подданные, устав терпеть убытки, не вынесут твою голову на блюде. И даже если ты воображаешь, что сможешь пересидеть в этой норе любую охоту, какую в состоянии устроить ненависть и ярость сына нашего правителя, то должен понимать, как деловой человек: вся эта суета плохо отразится на прибыли. А все потому, что ты решил поверить никому иному, как командиру Ищеек — гадине, которой они сами-то не верят!

Фрэнк понимал: Кевин никогда не стал бы тратить столько слов, чтобы спасти свою жизнь.

— Все, что ты говоришь, уже открылось мне, — Принц Воров возвел глаза горе, словно святой с иконы. — Свыше.

— Значит, это правда? — Грасс не скрывал презрение. — Ты воображаешь, что слышишь голоса и прочую хрень?

Принц кивнул. — Воистину. Высшие силы посылают мне видения, а я — лишь марионетка в их руках.