Блаженны алчущие

Мирме хлопнула его веером по плечу. — Ты же знаешь, закон обязывает Ее Священное Императорское Величество сочетаться браком с отпрыском правителя каждого из своих королевств. Двое ее супругов еще дети, один — почти старик, другой — слабоумный. Я не думаю, что она спит больше, чем с четырьмя из них — ну, кроме как, разумеется, ритуально.

— Пожалуй, мне бы у вас понравилось! Не то, чтобы я раньше сомневался…

— Тем лучше, — в ее улыбке была нежность, а голос стал серьезным. — В Ву'умзене вам всегда будут рады. У меня еще одно неофициальное послание для вас от Ее Бесподобного Величества. Она хотела, чтобы вы знали — если события приобретут совсем плохой оборот, ваша семья всегда cможет найти приют у нее при дворе.

Он отвернулся, губы скривились в горькую усмешку. Слова Мирме заставили с новой силой осознать опасность, всю жизнь висевшую над его головой, как топор палача.

— Ее Ослепительное и Прекрасное Величество очень добра. Жаль лишь, что добраться до Ву'умзена и не попасть по дороге в руки врагов будет не так-то просто. И это в том случае, коли любящие подданные не пошлют нас Императору в качестве примирительного дара — нас или наши головы.

Мирме взяла его за подбородок и заставила посмотреть ей в глаза. Вокруг зрачков вспыхивали золотые искры. — У меня огромный дом, и если вы приедете в Ву'умзен, я была бы очень рада, если бы ваша семья поселились у меня. Мой дом стоит на берегу Матери всех рек, с террасы я часами гляжу, как струятся ее желтые воды. Там можно круглый год ходить босиком, а мои служанки одеваются лишь в лоскуты белого шелка. Я не так часто бываю дома, и вы с женою могли бы чувствовать себя там совсем свободно. Я была бы рада сказать — "мой дом — ваш дом".

Филип мог только представить, в какой восторг пришла бы Дениза от идеи жить в одном доме с Мирме.

Он поцеловал кончики ее пальцев. — Вы описали прекрасное место. Надеюсь, что когда-нибудь увижу его. И не в качестве жалкого изгнанника.

Они с Мирме расстались на Королевском дворе, где ее ждал экипаж.

Филип помог леди сесть в карету, подоткнул меха, в которые зябко куталась посланница, собственноручно накинул теплый полог на ноги. Было приятно позаботиться о Мирме, всегда такой сильной и уверенной в себе.

Карета тронулась — двое телохранителей застыли на запятках изваяниями из черного мрамора, — а Филип не спеша побрел назад, к парадному входу.

Холод пробирался и к нему под одежду, покалывал, бодрил. Темные вести нависли, словно грозовые тучи, над дворцом и надо всем, что он любил, и все же Филип чувствовал, как губы растягивает улыбка.

Ему досталcя невероятный рубин — братец умрет от зависти. Впереди ждала чудесная ночь, а завтра — отличный день. Он сто лет не беседовал с Фрэнком по душам, и чертовски соскучился. Главное — правильно повести игру.

~*~*~*~

II. 11/10/665

Хозяин гостиницы будто бы слегка испугался, когда на его пороге появились четыре громилы — телохранители Филипа, но тут же признал высокого посетителя, и, рассыпаясь в любезностях, проводил их с Фрэнком на лучшее место в зале. У окна, защищенное от нескромных взглядов перегородкой и высокой ширмой. Телохранители уселись за столом рядом с входом, зыркая на каждого входившего так, словно выбирали себе второе блюдо на закуску. Прислуживать господам остался слуга Филипа.

Из большого окна открывался прекрасный вид на набережную, залитую не по-осеннему ярким солнцем. На другом берегу, свысока взирая на город Нижний, взбегал по холмам к небу Высокий Город. У его ног широко разливалась Змеистая река, радужные блики сверкали на волнах, словно чешуя серебряного дракона. Впереди, изящная дуга Последнего моста соединяла две части столицы, паря над облаком мерцающей дымки.

Фрэнк смотрел на нарядных прохожих, прогуливавшихся по мостовой, на сновавших меж ними уличных мальчишек, на носильщиков, разносчиков воды и гордых всадников. Ему хотелось подскочить со стула и присоединиться к ним, стать частью живого потока. Блестевшие на солнце булыжники словно звали на встречу с неведомыми приключениями.

— Надеюсь, тебе здесь понравится, — небрежно заметил Филип, сидевший напротив. — Раз уж ты отказался от торжественного ужина, который мы с Дени хотели устроить в твою честь.

Любая, даже самая грязная забегаловка обладала теперь в глазах Фрэнка огромным достоинством — из нее можно было в любой момент выйти. И уж конечно, ему не могло не понравиться место, которое считал достойным Филип. Гостиница "Три Русалки" оказалась заведением на взыскательный вкус — деревянные панели стен зала покрывала богатая резьба, по расписному потолку бежал узор из цветов и гирлянд, а над камином — настоящая роскошь — красовалось большое зеркало. По обеим сторонам его поддерживали русалки, высокие, в человеческий рост, такие же, как те, что украшали собою арки окон. Мягкие янтарно-коричневые изгибы статуй так и хотелось потрогать, и Фрэнк поддался этому желанию. Дерево под его ладонью было гладким и теплым.