Блеск оправы

Еще некоторое время Кайс продолжал стоять, как вкопанный. В голове до сих пор путались мысли, и, шумно выдохнув, он закрыл лицо руками. Что будет, если остальные узнают о его видениях, он старался не думать. Подавлять их до момента, когда они отправились в Апсар, у него получалось. Но, выйдя за пределы Кирра в этот раз, справиться с настойчивыми голосами он уже не мог. Будто все барьеры, ранее удерживавшие его кошмары, разом рухнули. Кайс не имел над ними власти, это пугало его. И если бы он не знал, чем их можно заглушить, не стал бы больше себя мучить. Кайс не хотел умирать, но после таких видений понимал: совсем скоро его смерть станет вопросом времени.

Он не знал, сколько времени продолжал стоять, не двигаясь с места. Легкий ветерок приятно холодил кожу, и осознание того, что голоса, наконец, замолкли, давало мимолетную надежду, что они когда-нибудь исчезнут навсегда.

Женский крик буквально вырвал его из раздумий. Растерянно уставившись перед собой, Кайс не сразу понял, что происходит. На секунду ему показалось, что это снова голоса, но, как только крик повторился, он поспешил в сторону лагеря.

Ребенок.

В глаза бросилась толпа тангогцев недалеко от костра. Криков женщины больше не было слышно – на их смену пришел неразборчивый гул, доносившийся, казалось, отовсюду. Кайс попытался еще издалека узнать, что происходит, но его вопрос заглушил непрекращающийся гомон.

Услышав детский плач, он еще быстрее стал пробираться через толпу. Но когда перед глазами возникла девушка, которая держала ребенка на руках, Кайс застыл на месте. На юбке молодой тангогки он заметил подозрительные пятна, непохожие на кровь, и это немного успокоило. Кайс поднял взгляд и, наконец, увидел Грэга, который держал ребенка.

Рывок – и, протиснувшись через плотное кольцо любопытных тангогцев, Кайс оказался рядом с Грэгом. Он взглянул на ребенка, отмечая, что из носа и ушей тянулись тонкие кровавые дорожки, исчезающие на сгибе крошечного подбородка. Рот младенца, как показалось Кайсу, был испачкан в рвотных массах, хотя, по всей видимости, кто-то пытался их стереть.

Мокрые слипшиеся реснички подрагивали, ребенок рвано и часто дышал. Кайс перевел взгляд на тигрового офицера, намереваясь завалить того вопросами, но вдруг младенец закашлял. Грэг перевернул мальчика на живот.

Ранее Кайс замечал, что у ребенка шла кровь из носа, но списывал это на чрезмерную слабость организма. Сосуды младенца еще слишком слабы после истощения и обезвоживания. В таких случаях он следил за тем, чтобы кровь не попала ребенку в рот и не вызвала тошноту. Но возможно ли, что молодая и неопытная тангогка просто недоглядела за малышом?

Кайс расслышал громкий, немного писклявый голос Миу-тан, которая пыталась докричаться до Грэга, но ее советы утопали в бессвязном шуме. И-тан запретил прикасаться к малышу, и его жена была растеряна и напугана.

– Грэг, что происходит?

Хранитель вытер ребенку рот и прижал к себе, стараясь успокоить. На тигровом офицере не было лица, он ошарашенно переводил взгляд с одного тангогца на другого, только сейчас, казалось, заметив людей вокруг.

Стоящий чуть поодаль И-тан отгонял людей, но суетившиеся кочевники продолжали окружать Грэга. Ему протягивали какие-то тряпки и колбочки с лекарствами, на что тот только отмахивался. Кайс перебирал в голове варианты того, что произошло на самом деле. Возможно, ребенка уронили, может быть, держали неправильно. Миу-тан могла просто перекормить малыша, и желудок, столько времени пустовавший, не выдержал. Стенки повредились от перенапряжения. Оттуда и кровавые рвотные массы в таких количествах. А возможно, он просто заражен.

Кайс изо всех сил старался отбросить последний вариант, но не мог. Голова от шума снова начала гудеть.

– Да расступитесь же! – потребовал он. Кольцо заметно расширилось.

В мгновение резкая и пронзительная боль заставила Кайса закричать. Казалось, его ударили чем-то сзади, потому что на мгновение глаза ослепила яркая вспышка и пару секунд он ничего не видел. Гомон тангогцев, которые теперь наверняка перевели взгляд на него самого, вдруг перерос в истошный крик, и Кайс с силой сдавил виски, впиваясь ногтями в кожу. Он снова слышал их.

Голоса, до этого момента покорно молчавшие, теперь вырвались на свободу. Озлобленные тем, что их подавили. В ярости от того, что Кайс не защитил ребенка.

Перед глазами все плыло, но звонкая пощечина привела его в сознание. Кайс мутными глазами посмотрел на офицера. Только сейчас к нему вернулись чувства, и он осознал, что все это время стоял на коленях. Грэг провел рукой по его щеке и взволнованно прошептал что-то. Глаза Кайса широко раскрылись от удивления, когда он заметил кровь на руках мужчины. Свою собственную кровь.