Близость

Однако мне пришлось испытать еще одну муку. На лестнице этажом ниже – там, где однажды я выжидала, когда миссис Притти уйдет в дальний коридор, а я смогу броситься к камере Селины и почувствовать, как моя душа перелетает в нее, – нам встретилась мисс Ридли. При виде меня она вздрогнула, а потом ухмыльнулась:

– Вот те раз! Конечно же, мисс Прайер, вы приехали к нам именно в такой день по чистой случайности! Только не говорите, что Доус прибежала к вам и вы притащили ее обратно!

Она скрестила руки на груди и расставила ноги пошире. Связка ключей качнулась на поясе, скрипнули кожаные башмаки. Мисс Крейвен в нерешительности замялась.

– Позвольте пройти, мисс Ридли, – сказала я.

Я все еще мучилась дурнотой, все еще боялась разрыдаться или забиться в истерике. Я все еще думала, что надо только добраться до дому, до своей комнаты – и тогда заплутавшую Селину приведут ко мне, и я мигом оправлюсь. Я все еще так думала!

Увидев мое нервическое возбуждение, мисс Ридли немного посторонилась – совсем немного, так что наши юбки соприкоснулись, когда я боком проходила между ней и беленой стеной. Наши лица оказались очень близко, и глаза мисс Ридли сузились.

– Ну так что, Доус у вас или нет? – спокойно произнесла она. – Вы же знаете, ваш долг – сдать ее нам.

Я уже начала поворачиваться от нее, но, услышав ее голос, подобный скрежету засова в петлях, порывисто подалась обратно к ней.

– Сдать? – переспросила я. – Сдать вам, сюда? Видит бог, мне бы очень хотелось, чтобы она действительно была у меня – чтобы я могла укрыть ее от вас! Сдать ее вам? Это все равно что отдать ягненка под нож мясника!

Лицо матроны оставалось невозмутимым.

– Ягнят должно употреблять в пищу, а безнравственных девиц должно исправлять, – тотчас ответила она.

Я потрясла головой и сказала, что она сущая дьяволица! Мне жаль узниц, находящихся у нее под надзором, и матрон, вынужденных брать с нее пример.

– Это вы безнравственная! Вы и ваше учреждение!..

Лицо мисс Ридли наконец дрогнуло, тяжелые безресничные веки блеклых глаз моргнули.

– Ах, значит, я безнравственная? – проговорила она, когда я сглотнула и перевела дыхание. – Жалеете, значит, узниц, находящихся под моим надзором? Ну конечно, теперь, когда Доус сбежала, вы вольны болтать всякое! Небось раньше наш надзор не казался вам слишком суровым, да и матроны вас вполне устраивали, пока держали мерзавку под замком, чтобы вы могли приходить и пялиться на нее в свое удовольствие.

Она с таким же успехом могла меня ущипнуть или отвесить мне пощечину: я вздрогнула, отпрянула и схватилась рукой за стену. Мисс Крейвен стояла чуть поодаль с замкнутым – что тюремные ворота – лицом. За ней я увидела миссис Притти, которая вышла из-за поворота коридора и остановилась, с интересом глядя на нас. Мисс Ридли шагнула ко мне, вытирая ладонью побелевшие губы. Ей неведомо, что я там наговорила мисс Хэксби и коменданту, сказала она. Может, они считают себя обязанными верить мне, потому как я дама, она не знает. Но она точно знает одно: если даже я и обманула этих двоих, то никого больше во всей тюрьме мне обмануть не удастся. Есть что-то чертовски странное в побеге Доус, к которой я проявляла такое внимание. Да-да, что-то чертовски странное! И если обнаружится, что я хоть каким-то боком к нему причастна…

– Ну… – мисс Ридли перевела взгляд на матрон, наблюдающих за нами. – В наших камерах и дамы сидят – верно, миссис Притти? И уж не сомневайтесь, мы умеем устроить интересную жизнь дамочкам здесь, в Миллбанке!

Ее дыхание обожгло мне щеку – горячее, густое, с тяжелым мясным запахом. В коридоре расхохоталась миссис Притти.

Я бросилась прочь от них – слетела по винтовой лестнице, пронеслась по коридору первого этажа, побежала через корпуса. Мне казалось, если я задержусь здесь еще хоть на минуту, надзирательницы придумают способ навсегда оставить меня в тюрьме. Схватят меня, всунут в Селинино платье, а Селина тем временем будет слепо блуждать где-то, даже не догадываясь, что теперь я заперта в бывшей ее камере.

Я бежала, и мне чудилось, будто я по-прежнему слышу голос мисс Ридли, ощущаю ее дыхание, жаркое, как у охотничьего пса. У сторожки я ненадолго остановилась, привалилась к стене и трясущейся рукой в перчатке вытерла с губ горькую накипь.

Привратник с помощниками не могли найти для меня извозчика. Улицы завалило снегом, экипажам не проехать, пояснили они; придется подождать, пока дворники расчищают дороги. Но я решила, что они просто хотят меня задержать, чтобы Селина так и не сумела найти путь ко мне. Не иначе, мисс Хэксби или мисс Ридли послали к воротам приказ, который меня опередил. Сейчас же выпустите меня, я здесь не останусь! – истерически закричала я – и, должно быть, напугала их сильнее, чем даже лютая мисс Ридли, ибо они немедленно выполнили мое требование, а когда я опрометью выбежала на улицу, еще долго смотрели мне вслед из сторожки. Я добежала до набережной и торопливо зашагала вдоль парапета, глядя на реку, которая текла быстрее, чем я шла, и жалея, что не могу взять лодку и скрыться по воде.