Блудный брат

И вдруг он понял, что надо делать. Выхватив нож, он принялся быстро-быстро иссекать себе руки от локтей до запястий. На рукавах выступили толстые кровавые борозды. Приложив их к Мидо, он старался выдавить на него как можно больше крови. В тех местах, где красное перемешалось с зеленым, пошла какая-то реакция, жидкость запузырилась. Но крови не хватало, и по краям пятна яд продолжал распространяться, пожирая плоть. Никто снова схватил нож и сделал такие же порезы на ногах. Теперь кровь хлынула потоком, и он едва успевал размазывать ее по животу Мидо. Вокруг них кричали и суетились, но он ничего не видел и не замечал, кроме бледного лица друга. Он напряженно всматривался в него, надеясь увидеть хоть какой-нибудь проблеск жизни. Но ни единая черточка его не шевельнулась. Тогда, отчаявшись, Никто размахнулся и полоснул себя поперек живота. Вместе с фонтаном крови, полившегося на Мидо, он рухнул на него сам и лишился чувств.

Лар и Мас быстро покончили с оставшимися стрелками. Один из них упал прямо у трапа. В свете фонарей показалась длинная морда мертвого никоя.

– Видать, их всосало из колодца вместе с нами, – произнес Мас, трогая мертвеца сапогом. – Спрятались за ящиками, вот гады.

Они старались не смотреть на два тела, лежащих в луже крови. Но тут раздался истошный крик Се-Тики. Услышав выстрелы, она прибежала вместе с Ни и Кэм Ли. Сначала она застыла на месте, не веря своим глазам. Но тут же со слезами рванулась вперед, расталкивая всех. Но Вин Лу опередил ее.

– Не трогай их, сестра! – сказал он, крепко ухватив ее за локти. – Им уже не поможешь, от этого нет спасения! Если яд попадет на тебя, ты тоже умрешь!

Се-Тики рыдала и рвалась, пока не обессилела. Вин Лу держал ее, как в тисках. Однако он не успел остановить Диар. Она подбежала и склонилась над Мидо. Никто лежал рядом; руки, которыми он пытался обнимать друга, теперь бессильно разжались. Кровь все еще сочилась из многочисленных ран. Сначала Диар оцепенела от ужаса и горя, но уже в следующую минуту взяла себя в руки. Несмотря на испуганные крики вокруг, она поочередно приложила ладонь к подбородку каждого. Закрыв глаза, прислушалась к пульсу.

– Они еще живы! – закричала она. – Скорее, унесите их отсюда! Прошу, помогите мне!

Ее товарищи топтались в нерешительности. Тогда Диар попыталась поднять Мидо сама. Она уже готова была подхватить его под поясницу, вымазанную в ядовитой зелени, но Талу, увидев это, не выдержал. Он осторожно приподнял Мидо за ноги – так, чтобы не коснуться яда. Диар взяла его под мышки, и они потащили несчастного к выходу. Посмотрев на них, Шим подумал и ухватил Никто за щиколотки – яда на них не было – и поволок следом.

– Погодите, нужно содрать с них одежду – она токсична… Мы сами все сделаем, успокойся, сестра! – приговаривал Вин Лу, все еще не отпуская Се-Тики.

Те, кто тащил раненых, остановились. Мас с Ларом, достав ножи и стараясь не трогать страшных пятен, начали срывать с их тел и отбрасывать подальше куски лохмотьев. Когда с этим было покончено, на них действительно стало страшно смотреть. Хоть все и предполагали, что находится под обмотками у Никто, увидеть это воочию оказалась куда тяжелей. Все тело его было одной сплошной язвой. Такая же язва теперь была на животе у Мидо. Стрела, видимо, уже расплавилась и выпала. На полу валялся остаток ее оперения.

Се-Тики уже не плакала, а лишь тихонько всхлипывала, уткнувшись в плечо Вин Лу. Диар, Талу и Шим снова подняли свою ношу и потащили вон из трюма. На сей раз и другие, одумавшись, подскочили к ним на помощь. Рядом с Никто бежала Миа; она тоненько скулила и пыталась схватить его бесжизненно свисающую руку. Ни Морит удерживала ее, бормоча невнятные слова утешения.

– Все здесь? – спросил Лар, когда они миновали порог грузового отсека. – Заприте пока двери, а мы с Масом пойдем поглядим, не осталось ли там длинномордых.

Дверь лязгнула и задвинулась. Мас и Лар, подняв бластеры, посветили фонариками в темноту. Лучики скользнули по зеркальному борту яхты, по башням из ящиков и остановились на зеленых лужах на полу. Напольное покрытие заметно разъело. Правда, жижа больше не расползалась, и местами даже начала твердеть. Лар снова отыскал фонарем фигуру мертвого никоя. Его лицо уже претерпело уродливые посмертные изменения, характерные для этой расы: кожа глубоко ввалилась между костями, обозначив острые контуры черепа. Рядом с ним валялся, пристегнутый к спине, чехол со стрелами. Сотня тонких черных палочек торчала из него оперением наружу. Внизу чехла крепился желтый баллон, и головки стрел, судя по всему, были погружены в него.

– Вот он – резервуар с зеленой чумой, – сказал Лар, показывая на баллон. – Каждая стрела набирает все-то ложку этой гадости, а какие последствия! – Он вдохнул. – Жалко ваших. Особенно парнишку.

Мас сглотнул и вытер пот со лба.

– Да уж. А ведь еще полчаса назад все было хорошо! Так радовались, что спаслись… И зачем полезли в трюм?

– Лишь бы из баллонов ничего не просочилось. Знаешь, давай-ка выбросим их за борт. Бери ты за одну ногу, я за другую и потащили к мусорному шлюзу.