Блуждающий костер

«Он не пошел дальше… Но куда же он пропал? — стучал в мозгу вопрос, не находя ответа. — Он ведь не мог полететь! …А может, он шел к костру — точнее, он так думал — а костра там не оказалось? То есть ему привиделся костер, как и мне. И тогда он повернул назад, и…» Несмотря на допущение галлюцинации, что само по себе было неприятно (впрочем, коллективная галлюцинация, пожалуй, не так страшна, как индивидуальная, решила Женя), этот вариант на первый взгляд годился, потому что многое объяснял. Но увы, разум не позволил насладиться им сполна. Ведь на снегу не было следов разворота! — робко заметил он. Да, действительно, не было… Разве что ночной ходок специально вытаскивал ноги акробатическими движениями, чтобы нигде не смазать снег. Теоретически это возможно… Но зачем?! Женя чувствовала себя, как человек, посреди солнечного дня оказавшийся перед входом в темную пещеру — такой безвыходной и страшной в своем абсурде казалась эта загадка. Странно было не только то, что некто из ее группы проделал ночью такой же путь, что и она, дошел до несуществующего костра и непонятно, как вернулся назад — странно и мучительно-тяжело было сознавать, что этот надлом реальности почему-то предложен именно ей, Жене, которая менее всех других способна его выдержать. «Он не поворачивал… Он не поворачивал…» — тупо бормотала она про себя, утопая в следах, как будто это соображение могло приблизить ее к разгадке. Вдруг нога зависла на полшаге: мозг озарила новая пугающая мысль. «А что, если он шел не от нас? Что если он шел… от них? От этого исчезнувшего костра?» Подумав так, она вдруг зашагала вперед с поспешностью, которой прежде не замечала за собой: она чуть не выпрыгивала из каждой снеговой шахты и перелетала в следующую. Она предпочла не задавать себе вопросов, вытекающих из этого предположения, а именно — как этот он возник из ниоткуда на поляне и, главное, куда он пошел, добравшись до их лагеря — потому что ответ был один, невыразимый и страшный. Сейчас Женя делала то, что сумела запретить себе ночью: она в панике бежала по лесу. Вот вытоптанное место с двумя стыдливыми холмиками. Здесь сидели девчонки; значит, они уже ушли. Но где же они, Боже! Женя была готова закричать, как вдруг впереди среди еловых лап мелькнула красная спина Кати.

— Девочки, погодите!! — истошно завопила она.

В один миг она доскакала до подруг и остановилась, задыхаясь.

— Ты чё это? — Яна удивлено вскинула брови.

— Ну как, расслабилась? — хихикнула Катя.

— А… Ага… Пойдемте скорее!

— Что, медведя увидала?

Женя не ответила и, обогнав обеих, первая побежала к стоянке. Слепя глаза, блестел свежий снег; по сторонам тропы дремали елочки, убеленные и закутанные по самую макушку. Своим сонным покоем они словно пытались уверить Женю, что все увиденное ею было суетным и неважным. «Ты все равно ничего не разберешь, — как будто говорили они, подмигивая на солнце снежными искорками, — так лучше забудь обо всем, вставай на лыжню и наслаждайся». Но Женя так не могла. «Либо кто-то из наших улетел на небо, либо кто-то из ихних пришел к нам» — звучал рефрен в ее голове, не давая успокоиться. Начался спуск; спотыкаясь и падая, она скатилась к лагерю. Точнее, бывшему лагерю. На поляне оставались только Володя, Димыч и Петя. Вдали среди деревьев, куда уходила свежая лыжня, виднелись цветные пятна рюкзаков. Группа стартовала, не дождавшись девушек.

— Ну наконец-то! — раздраженно сказал Димыч.

— Блин, вы ваще о чем-нибудь думаете?! — рявкнул Володя, завидя Женю. — Мы что, тут из-за вас целый день должны торчать?

Женя, а за ней Катя и Яна пристыжено поспешили к своим рюкзакам и лыжам.

— Прости, пожалуйста. Просто мне… не очень хорошо было, — доверительным шепотом соврала Женя, пробегая мимо руководителя.

— Хм… Ну так бы сразу и сказала… — Володя сразу остыл. — А то сидим, околеваем уже… Щас-то все нормально? — участливо спросил он.

— Да-да, сейчас в порядке! — Женя торопливо одевала лыжи. — Слушай… А тут сейчас никто не проходил… чужой?

— Чего? Какой чужой?

— Вы что, кого-то видели? — заинтересовался Димыч.

— Ну, не то чтобы… Просто следы. — Женя старалась не смотреть мужчинам в глаза. То, что она видела, объяснить было невозможно, а вести на место и показывать — поздно.

— Лыжные?

— Н-нет, пешие.

— Ты ж говорила, что это твои следы, — удивленно отозвалась Катя.

Женя промолчала. Собеседники переглянулись и захихикали.

— Та-ак, кажется, у наших участников видения начинаются! Уже следы им чудятся, чужаки всякие. — Володя перешел на свой обычный благодушно-игривый тон.

— Горная болезнь, не иначе, — бросил через плечо Димыч.

Он уже выбегал на лыжню, чтобы поскорее догнать ушедших.

— Я же говорила, что будут голодные галлюцинации, — поддержала Яна. — А что ты хочешь — пятьсот грамм еды в день! И это — зимой. Еще не то начнется.

— Так точно никого постороннего не было? — тихо спросила Женя, подойдя к Володе.

Ей не хотелось провоцировать новые шутки. Она надеялась, что наедине руководитель сообщит ей тайну, которую стеснялся выдать при всех. Но она ошибалась.