Бог, которого люблю

– Любовь приходит и уходит, главное – мы верим друг другу, – отвечал я. У нас не было друг от друга никаких секретов. Как-то дал ей прочитать тогда ещё запрещённую книгу Алесандра Солженицина «В круге первом». Оказалось, у нас и видение мира почти одинаковое. Теоретически, мы согласились, что из Союза надо бежать.

Для меня она была родственной душой. Однажды увидел, как она, опаздывая на курсы, бежала по подземному переходу. Пролетела мимо, не заметив меня, очевидно, хотела во что бы то ни стало успеть на трамвай. Я тут же поднялся наверх. Смотрел на удаляющийся трамвай. Ведь так же и я всю жизнь бежал, опаздывая на занятия.

Мы вместе радовались ее успехам, когда через год она почти свободно заговорила по-английски, вместе обсуждали наши планы, вместе пережили страшное горе…

…Дверь была открыта, Света сидела на софе, обхватив голову, и плакала, на полу были разбросаны детские фотографии ее шестнадцатилетнего брата.

– Его больше нет, – сказала она. Глубина ее горя потрясла меня.

…Билеты на нужный рейс самолёта были проданы на неделю вперед. Перед кассой администратора толпилось множество кричащих и толкающихся людей. Нас послали к какому-то другому окну, которое окружало еще больше народу.

Когда мы пробивались сквозь толпу, какая-то женщина закричала:

– Куда прёте, умники какие! – и приняла воинственную позу.

После ее крика мы невольно оказались в центре внимания.

Света ничего не видящими заплаканными глазами посмотрела сквозь кричащую на нас женщину и сказала:

– Пустите, у меня братик умер.

– Подумаешь, я тоже могу сказать, что у меня братик умер, –передразнила она.

Глаза Светланы расширились вдвое, она прокричала лишь одно слово:

– Скажите! – и зарыдала.

Это слово оказалось, наполненным таким горем, что женщина тут же замолчала, а толпа расступилась перед нами…

Стук в дверь

«Се стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною». Откровение. 3:20.

День рождения – тридцать девять лет – решил отметить сначала в сауне с друзьями, с которыми сблизился совсем недавно. Вот уже два года подряд ездил с ними отдыхать летом на Волгу. Про Лёву, с которым Володя учился в одном классе, и который помог мне, когда освободился, уже упоминал. Он познакомил меня с Вадимом – мужем своей сестры. Тот ведал общепитом в одном из подмосковных городов. Самый молодой в нашей компании был сын одного из моих деловых знакомцев Игорь. Инженер-химик, он собирался писать диссертацию, но после знакомства со мной и Лёвой, очень быстро превратился в выездного фотографа.

Итак, в сауне всё шло по плану, разве что неожиданностью стал приход Саши, сына Лёвы.

До этого видел его ещё подростком, мельком, всего лишь один раз, когда привозил Леве на продажу какую-то мелочь. Мы не разговаривали, только поздоровались.

С тех пор прошло несколько лет. Саше было уже двадцать два года. От Левы знал, что в армии, он уверовал в Бога, вернулся совсем другим человеком. Его не интересовали ни девушки, ни развлечения, увлекала только христианская литература. Его называли «Сашей Божьим» или «Сашей-баптистом».

Он был красив: шапка вьющихся волос, большие серые глаза, сохранившие во взгляде ещё что-то детское, доверчивое…

Как и все, он поздравил меня с днем рождения, подарил мужские духи и маленькую книжечку «Четыре духовных закона. Бог хочет, чтобы вы их знали». При этом сказал: «Чтобы у тебя внутри и снаружи все было хорошо».

Книжечку – всего несколько страничек – я бегло просмотрел. Пожалуй, лучше всего запомнилось, что было в самом начале: «Бог создал человека, любит его и для каждого у Него есть Свой прекрасный план».

Неожиданно Саша при всех спросил меня, как я понимаю, Кто такой Бог? Подобного вопроса мне никто не задавал. Ожидая ответа, Саша, улыбаясь, слегка склонил голову. Его глаза светились таким добром и светом, что я, хоть никогда и не задумывался над таким вопросом, сам не знаю почему, ответил, что Бог – это все хорошее и доброе.

Помню, в тот день Саша сказал еще о боли, что болью Бог предупреждает человека, дает ему как бы сигнал о чём-то неладном, что происходит с ним.

После сауны мы поехали к Свете. Саша вскоре уехал. Мы же разошлись далеко за полночь.

У меня было прекрасное настроение. Ведь собралась вся наша компания. Чуть позже пришли ещё две девчонки, с которыми встречался до Светы. Кто это может сделать? – думал я. – Это признак успеха и силы. Ведь я даже ушёл не последним, оставив Свету с друзьями. Никакой ревности, полная свобода…

На следующий день, после сауны, собрал самых близких мне людей: мать, сестру с мужем, племянницу, Ольгу с Олежкой.

И вот тост за меня, за мое здоровье, чтобы мы еще много лет так встречались. Еще тост за нашу помощь друг другу, потому что ближе у нас никого нет. Тост за наших детей, чтобы они росли, учились, дружили…

А где же мать? – Она моет посуду. Как всегда, ей не сидится.

– Мать, оставь, иди к нам, сами вымоем!