Бог, которого не было. Белая книга

Я вот знаю, почему я не прыгнул. Меня спас — нет, не ты, если ты, конечно, вообще есть, — меня спас Моцарт. Та самая Соната № 11, часть третья, Rondo alla turca. Очень обеспокоенный голос позвонил мне Моцартом и стал рассказывать на иврите, что на моем банковском счете происходит странная активность, и попросил назвать номер кредитной карточки. На моем банковском счете уже давно не было, да и не могло быть никакой активности, мне даже «минус» не разрешили, у меня ничего не было, у меня не было Даши, у меня не было денег, чтобы выпить в свой день рождения, я почти прыгнул с крыши амстердамского «Хилтона», и поэтому я совершенно спокойно начал диктовать: штайм — штеместри — шмоним вэхамеш — эфес — шеш.

Увы, недолго это тело будет жить на земле

— Это твой номер? — перешел на русский жулик на той стороне трубки.

— Это мой номер, — запел я.

А потом мы с незнакомым мне жуликом продолжили вместе:

— Номер. Номер. Номер.

Потом он заржал и, извинившись, пожелал мне удачи.

Не знаю почему, но прыгать с крыши расхотелось. Так что спасибо тебе, русско-израильский жулик. Ну, и Моцарту с БГ, разумеется. «Увы, недолго это тело будет жить на земле», — предрекал мне БГ в этой песенке. Тело действительно прожило недолго, а через три часа и тридцать пять минут его не станет. Таков мой путь. Как пел Герман Брод в My Way: платил сполна по всем счетам от Бога, и видит Бог, я был собой.

В жизни есть вещи, которые надо попробовать самому

А знаешь, что мне еще интересно? Двери. Нет, не Doors — про них я больше тебя знаю. Просто двери. Вот скоро — через три часа и тридцать четыре минуты — распахнется эта дверь. И всё. А потом я уже постучусь к тебе. В дверь. Ну, если у тебя, конечно, есть дверь. А если есть дверь — то, наверное, и ты есть.

Помнишь, у Моррисона, ну то есть у Блейка: есть известное и неизвестное. А между ними — двери. Известно, что через три часа и тридцать четыре минуты меня убьют. Что будет дальше — не знаю. Но между известным и неизвестным — двери. И они скоро откроются.

У меня в Израиле в съемной квартире на Дорот Ришоним, 5 тоже была дверь. Железная. Называлась «пладелет». И в эту самую пладелет постучали. В три часа ночи. Глазка у меня не было — так что за дверью было неизвестное. А известное на тот момент было: мой день рождения уже три часа как закончился, с крыши амстердамского «Хилтона» я прыгнул прямо в постель и уснул. Поздравлять меня с этим было некому, да еще в три часа ночи — так что открывать неизвестному я не хотел. Но это неизвестное было упрямо и могло разбудить мою верующую соседку сверху — так что пришлось открыть. Неизвестное оказалось пьяным вусмерть Ильей. Оказалось, что он случайно оказался в моем районе и… Впрочем, совершенно не важно, как так получилось, потому что, во-первых, приходящие к вам случайно дверью не ошибаются, а во-вторых, у Илюхи была с собой едва початая бутылка коньяка. Илья вручил мне эту бутылку, добрел, пошатываясь, до моего дивана и мгновенно уснул. Квартиру я снимал полуторакомнатную. Ну, по крайней мере, так называл ее хозяин — Ави. Ноги Ильи 48-го размера заняли всю комнату и тут же захрапели, а мы с бутылкой коньяка отправились в оставшуюся половину комнаты — на балкон.

Коньяк назывался Godet Antartica и был абсолютно прозрачен. Ты когда-нибудь пил прозрачный коньяк? Он такой… хотя не буду рассказывать. Это как в байке про Led Zeppelin и телевизор. Цеппелины исповедовали рок-н-ролл на сцене и в жизни и с удовольствием расхерачивали инструменты, сердца девушек-группи и гостиничные номера, в которых они расхерачивали сердца девушек-группи во время гастролей. Ну и как-то к их менеджеру Ричарду Коулу подошел администратор гостиницы и, потея от волнения, попросил оплатить дополнительно пять телевизоров, которые Плант с Пейджем выбросили ночью из окна. Коул спокойно отсчитал бабки, и тогда окончательно охреневший менеджер спросил: «Простите меня, мистер Коул. Вы не могли бы мне рассказать, каково это — выкинуть телевизор из окна?» Коул осмотрел унылую физиономию гостиничного клерка и сказал: «Парень, в жизни есть вещи, которые надо испытать самому». Он отсчитал пять стодолларовых банкнот и вложил их в дрожащую руку паренька: «Держи, приятель. Сделай это за счет Led Zeppelin». Говорят, тот не только выбросил телевизор, но и разнес в хлам весь номер.

Вот так и с прозрачным коньяком — в жизни есть вещи, которые надо испытать самому.