Бог Света

Заметив движущийся линь, я последовал за ним вглубь. Море вокруг было зеленое, темно-зеленое, черное. Погружение было достаточно долгим. Раньше я так глубоко не спускался. Включать фонарик не хотелось. Но сделать это следовало. Все еще погружаясь, я сжал зубы и напряг воображение. В конце концов я добрался до конца линя. Одной рукой я вынул наживку, привязал ее, работая так быстро, как только мог.

Мой механический угорь вдруг за что-то зацепился. Я потянул его сочленения и посмотрел, как он стал вытягиваться. Во время этой операции я погрузился еще больше. Это заняло около полутора минут.

Я был совсем близко от того места, где никогда не хотел бы оказаться. Подступала тошнота. Я выключил свет, затем включил снова: мне вдруг стало страшно выключать его. Беспричинная паника охватила меня, и я ухватился за линь обеими руками, повисел так немного, чтобы успокоиться, и, потушив все же фонарик, начал всплывать.

Как-то незаметно для себя я всплыл на поверхность. Как только меня подняли на борт, я снял маску, прикрыл глаза рукой и стал смотреть сквозь пальцы на морские волны. Моим первым вопросом был: «Где он?»

— Поблизости, — сказал кто-то. — Мы потеряли его после того, как ты показался на поверхности. Мы не можем поймать его видеоканалами.

— Плохо работаете!

Моя работа на этом закончилась, и я ушел греть себе кофе с ромом.

Сзади слышался шепот:

— Смог бы ты, Билли, вот так смеяться после подобной встряски?

Ответ не волновал меня.

Посмеиваясь, я прошел в центральную полусферу с двумя чашками кофе.

— Что, скучно?

Майк кивнул. Его крупные руки тряслись, а мои были спокойны, как у хирурга, когда я ставил чашку на клавиатуру компьютера.

Он прыгнул ко мне, делая страшное лицо.

— Не капай на эту панель! Ты что, хочешь угробить себя и подорвать к черту весь корабль?

Я вытер полотенцем капли кофе и сел, пустыми глазами уставясь на стену. Счастливо зевнув, я почувствовал, что плечо перестало ныть.

Селектор подал сигнал вызова. Майк нажал на кнопку ответа.

— Карл здесь?

— Да, мадам.

— Дай мне переговорить с ним!

Майк передал мне микрофон.

— Говорите, — сказал я.

— У тебя все в порядке?

— Да, спасибо… а почему бы и нет?

— Очень долго ты там плавал, я тем временем решила отказаться от этой ловли.

— Дело твое! Лично я чист по всем статьям договора!

— Я буду более осторожна в следующий раз, — сказала она. — Думаю, что слишком поторопилась, извини меня… — Она закончила на этом, оставив меня с кучей вопросов в голове. Я достал сигарету у Майка из-за уха и закурил ее.

— Карл, как она странно говорила с тобой, — проговорил Майк, обернувшись к замолчавшему селектору. — Такая женщина! Добра, умна и очаровательна. Но что она сделала тебе?

— Можно об этом позже? — попросил я.

Он опустил свои глаза в чашку:

— Понимаю, это не мое дело…

— Тебе сахара или молока?

— Сахара…

* * *

Икки не появился ни в этот день, ни ночью. Мы поймали волну Лайфлейн и оставили радио бормотать, пока Джейн не приказала подать себе ужин. Позже ей расправили койку. Я включил на полную громкость музыкальную волну и ждал окрика, чтобы прекратить шуметь. Она же не подала признаков недовольства, и я решил, что она заснула.

Затем я уговорил Майка сыграть в шахматы. Мы занимались этой безобидной забавой до самого утра. Разговор наш ограничивался лишь словами «шах», «мат» и «дурак». Он проигрывал, и это также мешало разговору, но было мне приятно. А после я изготовил бифштекс и, пожарив на завтрак картофель, пошел спать.

Десять часов спустя кто-то разбудил меня, но я, приподнявшись на локте, отказался открыть глаза:

— В чем дело?

— Прошу прощения, что разбудил вас, — извинился будивший, не знаю кто, — но мисс Луарих хочет, чтобы мы могли плыть дальше. Надо завершить вчерашнюю работу!

Я приоткрыл один глаз, считая, что меня разыгрывают.

— Но нужно просто поднять на борт трос, всякий сможет отцепить его…

— Он уже у борта, сэр. Но она сказала, что это должны сделать именно вы. Так оговаривается в вашем контракте и вам лучше сделать, как это было условлено.

— Очень мило с ее стороны!

— Она также сказала, чтобы вы поменяли рубашку, причесали волосы и побрились, так как мистер Андерсон будет снимать вас на видео.

— О’кей. Скажи им, что я иду, и попроси у нее какие-нибудь щипчики, чтобы почистить ногти.

Я был краток. Все дело заняло минуты три, и я сыграл все чисто, даже извинился, когда поскользнулся и ударился в Андерсонову спину мокрой бухтой троса. Он улыбнулся и кивнул, она тоже улыбнулась. Даже грим из косметики «Лаурих» не смог полностью скрыть темные круги под ее глазами, и я улыбнулся, помахав рукой всем нашим болельщикам.

— Запомните, мисс Вселенная, вы тоже можете выглядеть, как охотница за чудовищами. Только используйте крем для лица фирмы «Луарих».

Я спустился вниз и приготовил себе сэндвич с майонезом.

* * *

Два дня проплыли, как подтаявшие айсберги — серые, спокойные, холодные. Я изучал собственные чувства и свои неясные мечты. Затем я позвонил в Лайфлейн и проверил свой счет в банке.

— Собираешься что-то покупать? — поинтересовался Майк.

— Собираюсь домой, — огрызнулся я.

— Вот как?