Читаем Богдан Хмельницкий полностью

3). Пострадали города Бельз, Сокал, Грубешов. Везде татары, при пособии Козаков,

забирали пленников, угоняли стада и уходили с ними в Крым 4). Современники

заметили, что когда татары удалялись, то за ними летела тучами саранча, которая перед

тем опустошала тамошния поля и вместе с татарами исчезла. Ханскому войску,

возвращавшемуся в отечество, Хмельницкий придал трех полковников провожать его

до Бара й далее. Московские посыльные для доставления вестей узнали, что татары на

возвратном пути взяли и разорили пятнадцать городов с их уездами 5). В подольских

городах еще до своего похода под Збаралс Хмельницкий расставил по два человека

Козаков и татар, как бы в качестве наблюдателей, а после Зборовского дела татары

вторгнулись в эти городки при содействии Козаков, которые обманули жителей,

сказавши, что приходят для покупки хлеба и живности; за ними вторглись татары—и

так погибло и взято в плен множество народа, угнано скота, разо-

Ч Stor. delle guer. civ., 150.

2)

Акты ИОжн. и Зап. Росс., Ш, 347.

3)

Pamietn. Albr. Radzhv., П, 385.

*) Jak. Michalowsk. Xiega Pamietn., 434. 5) Pam. Albr. Radz., П* 385.

327

рено и сожжено много дворов в Межибожье, Ямполе и других городах, которых

насчитывают до семидесяти. Бедные жители не предвидели беды своей н не ожидали

такого нашествия, а татары и козаки твердили, что все это делается с ведома гетмана

Хмельницкого и с дозволения польского короля, который, вместо платы татарам, отдал

им на разграбление семьдесят городов. Но и с своими союзниками поступали татары не

лучше и забирали в яссыр многих из тех южноруссов, которые с НИМИ ХОДИЛИ в

загонах и им содействовали *).

Военные действия в Литве начались очень рано в 1649 году. Оставленное

Радзивиллом на зимовых квартирах, на левой стороне Припети, литовское войско было

по неосторожности покинуто хорунжим Воловичем, который отлучился для

поправления здоровья. Узнав об этом, Хмельницкий послал туда Илью Голоту, какого-

то предводителя украинских хлопов. Сначала отряд его простирался только до десяти

тысяч; но едва в Литве разнесся слух, что гетман украинский прислал новые силы на

помощь русской земле, народ сыпнул со всех сторон к нему и число Козаков

увеличилось. Они напали на зимовые квартиры литовцев, и, пользуясь их

беспечностью, множество перебили, а остальные, покинув свои походные имущества,

разбежались; города за Нрипетыо поднялись; составлялись загоны; шляхта покидала

дома свои и замерзала толпами по дорогам.

Узнав о поражении литовцев, Винцентий Гонсевский набрал наскоро несколько

отрядов немецкой пехоты, начал заворачивать бегущих жолнеров и нечаянно напал на

Голоту, который, вовсе не ожидав неприятеля, распустил три части своего свежого

войска и оставался только с 7.000 пехоты. Не в силах меряться с Гонсевским, козаки

побежали в непроходимые болота 2) и заперлись на одном острове Припети, разрубив

за собою лед на реке; Гонсевский пошел по следам спрятавшихся русских и открыл их

убежище. Козаки защищались отчаянно и почти все были перетоплены и побиты,

вместе с своим предводителем Голотою, храбрым и кровожадным, как называют его

поляки.

Радзивилл с главным корпусом литовского войска стал близ Речицы. Тогда разнесся

слух, что литовцы хотят с силами войти в Украину в то время, когда Хмельницкий с

козаками воевал на Волыни. В самом деле Радзивилл имел эту мысль, но другие

удержали его, представив, что такое предприятие опасно: дорога шла между лесов и

болот, народ в восстании— литовское войско внезапно могло быть атаковано и сзади, и

спереди, и с боков, в каком-нибудь неудобном проходе 3). Хмельницкий послал против

литовцев свежий десятитысячный отряд под начальством Стецька Подобайла,

молодого, отважного козака, который, по сказанию летописцев, был готов лететь в

огонь, сломя голову 4). Хмельницкий, готовя вслед за ним другое, сильнейшее войско,

приказал ему только удерживать вторжение Радзивилла.

Н Акты Южн. и Зап. Росс., Ш, 342, 347, 350.

2)

Hist. belli cos. polon., 117.

3)

De rebus, gest. contra cosac., 37.

4)

Histor. pan. Jan. Kaz., I, 92.— Истор. о през. бр.

328

Подобайло выбрал место между Днепром и Божью, при устье последней,

окруженное непроходимыми болотами; а в тех местах, где местность представляла

возможность к переходу, тотчас вырыл рвы и насыпал валы 1). Город Лоев, на

противоположной стороне, был им сожжен, чтоб не дать в нем утвердиться неприятелю

2). Услышав об этом, Радзивилл решился уничтожить его прежде чем явится

сильнейшее войско. Он оставил в Речице гарнизон, а остальное войско повел на

Подобайла. Конница и артиллерия шли сухопутно, Гонсевский с пехотою и частью

оружия плыл на лодках. Два отряда посланы были в стороны: один, под начальством

Комаровского, к Припети, другой, под начальством Павловича, к Речице, для

наблюдения над свежими неприятельскими силами, которые должны были появиться в

помощь Подобайлу 3). Литовский историк, постоянно уменьшающий число своих и

увеличивающий число русских, простирает число воинов в этих отрядах только до

тысячи человек в каждом *).

Гонсевский занял удобное место, приказал сделать вал в уровень с

Перейти на страницу:

Похожие книги

Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное