Богдан Хмельницкий

Польские историки не говорят, что за цель была этого посольства и какое

последствие оно имело; но летописцы украинские повествуют, будто король, заметив,

что хан не расположен к козацкому гетману, предлагал ему южную степную часть

Украины, где находилось Запорожье — приют недовольных, колыбель восстаний, если

только хан отступит от Козаков 5). У нас теперь нет никаких данных проверить

справедливость этого известия, во всяком случае позднейшего, хотя не лишенного

правдоподобия. Но есть совре-

J) Woyna dom. Ч. 2, 20.

s) Акты ИОжн. и Зап. Росс., Ш, 458.

3)

Kubala, I, 264.

4)

Histor. ab. exc. WJad. IY, 74.—Дневн, Освец. Киевск. Стар. 1882 г. Июнь,

440.

5)

Ииратк, нстор. опис. о Мал. Росс., 16.

401

ленные известия, что Хмельницкий на козацкой раде говорил подобное о замыслах

короля О-

Как бы то ни было, поляки если и знали тогда, что хан недоволен своим союзником

Хмельницким, то все-гаки рассчитывали, конечно, что хан не упустит случая, когда

можно повредить полякам. Послы с какими-то тайными предложениями могли быть

также и шпионы, присланные для того, чтоб узнать, как велико польское войско и есть

ли возможность с ним сладить ~). Паны не смели оставаться на том месте, которое

неприятель почитал для себя выгодным: решили перенести лагерь на Волынь 8).

«Лучше, говорили они, воевать в земле враждебного народа, чем отягощать

собственный народ войною» “). Конецпольский был послан вперед с двумя тысячами

пятьюстами человек осмотреть переправы и доносил, что самое удобное место стать

лагерем — под местечком Верестечком, на реке Стыре; «там, извещал он, просторное

поле, обильное пастбище, хорошая вода» 5). Но прошло несколько двей, поляки все еще

пе решались, как им поступать. «У нас в войске, сообщает современный дневник 6),

господствовала страшная неурядица: планы военных Действий менялись чуть не через

каждый час,... отсутствие точных сведений о замыслах и движениях неприятельских

было главною причиною частой перемены планов. Известия добывались

исключительно от языков, а из их показаний никогда не было возможности добиться

истины. Случалось пленник скажет, что Хмельницкий двигается на нас и мы сейчас

опускали носы и решали ожидать его и защищаться на месте; но проходило дня два,

Хмельницкий не появлялся, а новый язык сообщал противоположное первому известие

и мы немедленно предавались радости и возгорались охотою идти ему на встречу. Это

повторялось несколько разъ». То советовали идти к Верестечку, 'утверждая, что

Хмельницкий намерен двинуться на польское войско и не может миновать Верестечка,

то, услыхавши от языков, будто Хмельпицкий думает отступить в Украину, хотели

отрезать ему путь к Киеву, но получали от языков иное известие, что Хмельницкий

думает двигаться к Кракову на соединение с Ракочием, который с еврим войском

нагрянет на этот пункт. Тогда являлся новый план — передвинуть войско к Глинянам,

откуда удобнее будет пересечь путь неприятеля к Кракову. Некоторые же находили, что

лучше всего не трогаться с места и ожидать неприятеля под Сокалом. Наконец взяло

верх мнение тех, которые советовали идти к Берестечку. У некоторых была мысль идти

к Верестечку налегке, оставив обоз и прислугу в укрепленном стане под Сокалом с

пехотою; но это показалось тогда же опасным: на польскую прислугу, очень

многочисленную и состоящую в значительном .количестве из хлопов, нельзя было

положиться. После ухода своих господ она могла поднять бунт, разграбить возы с

пожитками и пристать к Хмель-

*) Дневн. Освец. Киевск. Стар. 1882 г. Май, 269.

2)

Histor. ab. exc. Wlad. IY, 74.

3)

Woyna dom. 4. 2, 20.

4)

Histor. belli, cosac. polon., 139.

5)

Pam. о Koniecp.

G) Дневн. Освец. Киевск. Стар. 1882 г. Июнь, 434—437.

Н. КОСТОМАРОВ, КНИГА ИТ.

26

402

ницкому. Решили войску идти с обозом, ве разделяясь на части. 4-го июня выслали

снова коронного хорунжого Конецпольского под Верестечко занять переправы, а

король, разделив войско на десять полков, носивших названия панов ими

начальствовавших (короля, двух гетманов, Потоцкого и Калиновского, воеводы

брестского Щавннского, русского Иеремии Вишневецкого, подольского Станислава

Потоцкого, брацлавского Ляндскоронского, великого коронного маршала Юрия

Любомирекого, подканцлера литовского Льва Сапеги и хоружого коронного

Александра Конецпольского), 5-го июня (15-го н. с.) двинулся в поход. Вперед по

направлению на юг, где был Хмельницкий, выслан был Вишневецкий, с тремя

тысячами, для наблюдения за неприятелем *).

Как только поляки замыслили идти на Волынь, Хмельницкий узнал об этом и

задумывал напасть на них в то время, когда они будут проходить по болотистым местам

между Вокалом и Верестечком, и запереть их в непроходимом месте. Но он с часу на

час дожидался хана и не решился выступить до его прибытия целым войском, а послал

только вперед отряд, готовясь броситься вслед за ним и сам, когда придет хан 2).

Первый день польское войско проходило по болотистому, вязкому лугу; лошади

забивались в тину; ломались по кочкам колеса; солдаты сбивались с дороги. Вечером

войско должно было переправляться по узкому сухому пути, окруженному топями; оно