Богиня по крови

– Адсагсона, я взываю к вам на небесах! – Морриган опустила руки, обрисовав ладонями перевернутую букву V. – И на земле. – Не меняя положения, она подняла голову, и ее сильный молодой голос звонко отразился от стен ее любимой пещеры. – Богиня, прошу, будьте со мной в эту ночь. В ночь темной луны – особенное время для вас. Я прошу как ваша новая Великая жрица и обещаю – я клянусь, что приложу все усилия к исполнению ваших желаний. Вы будете мной гордиться. – Морриган закрыла глаза и сосредоточилась. «Пожалуйста, не разочаровывайте меня. Не бросайте все это на меня одну», – подумала она, но вслух сказала: – Придите к нам, Адсагсона, и позвольте людям поблагодарить вас за благословения, которыми вы одарили нас за последние лунные фазы! – Морриган снова вскинула над головой руки, надеясь на лучшее.

Добро пожаловать, Несущая Свет! Я очень тобой довольна!

Морриган распахнула глаза при звуке голоса, который дрожал в воздухе вокруг нее с почти зримой силой. Она видела перед собой только яркий свет. И чувствовала необъятную волну силы и жара. Она опустила взгляд и не поверила своим глазам. Ее тело было в огне! Нет, это был не огонь. Казалось, что богиня нажала внутри ее какой-то переключатель, и точно так же, как кристаллы отзывались на ее собственный призыв светиться, ее душа отозвалась на зов богини ярким слепящим светом. Это было так удивительно! Морриган запрокинула голову и радостно засмеялась – чистым и раскованным смехом, который тут же подхватили остальные жрицы Сидеты. Почти все пали на колени и со слезами радости стали благодарить Адсагсону.

В последующие десятилетия сидетцы сочиняли поэмы и баллады о том, какой была во время своего первого ритуала Великая жрица Несущая Свет, и о событиях, которые произошли после ее чудесного появления в Сидете. Поколение за поколением говорило о ней… воспевало ее… вспоминало о ней. В этой юной неискушенной женщине в ту ночь родилась великая магия. Вот что пел о Морриган один бард:

Морриган богини Избранная,
Душа сияющей красы и грациозности.
Свет ласкает ей нежную голову.
Мы навек изменились – как должное.
Грудь одета в доспехи из силы, но не занимать ей гордости.
Нет у нее юной глупости, впрочем, как возраста робости.
Ужас, жадность, вина, отрицание – нет, они уж тут
                                                                 не позволены.
Сердце Морриган нам ключик истины.
До сих пор есть сомнения, до сих пор опасения —
Слишком крупной цена вдруг окажется?
Бросьте взгляд на богиню, и все рассеется.
Царь ли там? Воин праведный?
Всех затмит эта девушка с легкостью.
Морриган – наших душ восхищение.
Но сгореть может тихая бабочка,
Если яркий луч слишком светится.

Не обращая внимания на замершую в благоговейном ужасе толпу и не осознавая, что присутствует при рождении легенды, Морриган протянула руку и заговорила с богиней от всего сердца.