Богоубийство (СИ)

- Приехали, сеньор Полански, - сказал ивозчик, остановив пятерку лошадей у ворот.

Стефан, будучи задумчивым, хоть и смотрел на архитектуру города, внутренне пассивно вдохновляясь ею, все-таки не заметил по-настоящему длины дороги и того, где оказался в итоге. Лишь высунув голову из кареты, он осмотрелся вокруг, уже не принимая во внимание всю красоту голубизны здешнего неба, которое поразило его каких-то полчаса назад, и идеальную средиземноморскую температуру данной поры года с чистым морским воздухом, не слишком сухим и не сырым. Поскольку взору Стефана предстал огромный особняк на холме. Сейчас его нельзя было рассмотреть, как следует, поскольку огромные ворота с вырезами в форме лилий, лишь давали шанс заглянуть, но не увидеть в полной мере. Но Стефан уже был впечатлен. Он сунул голову обратно. Услышал, как ворота приоткрылись, и некий Серджио, увидев ивозчика, впустил карету, которая остановилась через пару десятков метров, после чего этот Серджио открыл дверцу, представившись Стефану, и мягко попросил его выйти. У этого был менее заметный акцент, который выдавал его в некоторых словосочетаниях. С виду крепкий, но невысокий черноглазый итальянец с милым лицом и отличными манерами.

- Нет-нет! Позвольте! – тут же запротестовал он, когда Стефан вздумал сам достать свои чемоданы, - Прошу вас, проходите! – кивнул он головой в сторону особняка, заняв руки чемоданами.

- Всего доброго, сеньор Полански! – с улыбкой пожелал ему ивозчик, чье имя он так и не запомнил, о чем поздно было спрашивать, как посчитал сам Стефан, и не вежливо по смыслу.

- И вам того же, - ответил он, глянув, как ивозчик стал разворачивать пятерку лошадей вокруг фонтана.

Двор. Стефан замер при виде такой усадьбы. Даже не особняк. Целое фамильное имение. Ведь тут была огромная команда прислуги, насколько понял Стефан с первых минут пребывания здесь. Нелегко следить за всем и поддерживать порядок здесь немногим людям, это точно.

Кипарисы в рядах. Розы в клумбах. Декоративные кустарники. Над одним из них сейчас трудился садовник, кивнувший Стефану. Галька. Бетонные тропы. Статуя русалки, которая создавала фонтан из своих глаз, смотрящих в небо. Две стекающие струи плавно спускались по ее щекам, журча чуть ниже. Словно она рыдала, смотря на небо. Стефан находил это довольно интересным, хоть и жутковатым для человека, ни разу не бывавшего в Европе. То мальчики здесь писают, то русалки плачут. Странные эти европейцы, как подумал Стефан, готовый и далее посвящать свой взор этому фонтану, если бы за ним был бы не менее величественный особняк, который просто напросто не мог не перехватить на себя его удивленное внимание.

Стефан несмело обошел фонтан, чтобы лучше рассмотреть здание, похожее на резиденцию президента. Величественный каменный фасад (то ли гранитный, то ли мраморный), вытягивался своим строгим лицом за счет монументальных колонн в стиле Древнего Рима, делаясь чуть ласковей от этого, но не менее броским со своими напыщенными вырезными балконами, которые располагались на втором и третьем этаже огромными площадками с пальмами и цветами, словно бросающими вызов взору прибывающих сюда гостей. У Стефана легко могла бы закружиться голова, если бы он вовремя не опустил свой взгляд, дивясь одним лишь ступеням, здорово возвышающим вход в это прекрасное здание, которое чем-то напоминало ему правительственные дома, но в стиле европейской классики. Стефан не был силен в архитектуре. Но даже тех знаний и образных представлений, которые он имел об этой замечательной сфере градостроительства и искусства, хватало ему, чтобы сделать смелое предположение о том, что такого здания на всей Сардинии он уже не увидит. Скорее всего, в нем даже и жил какой-то великий политик еще до того, как здесь поселилась Анна. Но это уже были его догадки и домыслы, чему Стефан и сам не был рад, поскольку готовился представить, какое же величие ожидает его внутри!..

Он посмотрел на вход. На верхней из ступеней показалась она. У Стефана участилось сердцебиение. «Королева острова» - подумал он, потому что иначе не мог, что и сам отлично понимал сейчас, чувствуя, как его ладони начали потеть. Он откровенно нервничал. Ему захотелось скрыться от мира и от самого себя.

Анна… Как всегда превосходна, бесподобна в своей тактичности, в поведении, и элегантности во внешнем виде. Одно движение руки, один лишь взгляд заставлял Стефана так думать, и признавать, что, опять же, никогда в жизни он так не нервничал из-за женщины. А точнее – по женщине. Что-то с ним происходило… Она же – неизменно уверенна, непоколебима, полна обузданной в себе самой энергии, которой легко могла зарядить, либо же подавить при желании.